nobody can save you now
«давайте делать просто т и ш и н у»
труман.
свернутое в косяк имя, но я не курю.
извините, говорю, и вы тоже потушите, у меня на это аллергия.
на свободу? - спрашивает он. а я даже не знаю, что ответить, потому что ответить тут нечего. я просто отворачиваюсь, потому что встреча мне не нравится. глупая она, какая-то дождливая. мне холодно, руки мерзнут, и я прячу ладони в рукава, чтобы вернуть себе тепло, а он все не отстает.
да что вам нужно? - гнусавый голос, саднит горло. мой красный нос смешит его, а я совсем не разделяю его веселья.
мне бы домой, а дома нет. читает мои мысли, говорит мне поехали.
с ума сошли, говорю, я не такая.
все мы не такие. парирует. играет. манит. за пару сказанных фраз я уже привыкла к нему, потому что безумством наполнен каждый его шаг, каждое его слово бьет в цель, разбивая все на своем пути, руша, уничтожая. и я рухнула, сдалась, поддалась. неотесанным очарованием прониклась.
сколько так длилось? сколько мы, свесив ноги, сидя на краю многоэтажки, говорили о невкусных сандвичах из забегаловки, что напротив горела огнями своих вывесок, поклявшись друг другу не обсуждать что-то посерьезнее этого. сколько вместе провели ночей под открытым небом, выезжая далеко за город, так чтобы не чувствовать его запаха, смрада и пепла. несоизмеримо мало и много, понятия перемешались. часы плавно перетекали в недели, недели в месяцы, время летело, но я его не замечала. рядом с тобой не замечала ничего, кроме того, что в сердце стучит свобода, в висках отдаваясь его именем.
я не хотела, чтобы он уезжал. держала каждый раз крепко кожу его куртки, пока пальцы не начинали неметь. всегда был шанс, что то - последнее мгновение, и я его теряю. но он все равно уезжает, потому что ему не больно. ему не страшно. ни к чему не привязан, ни о ком не болит голова. он тот, кто дает детям оружие и смотрит, как они гибнут. спящие дети, которые больше никогда не откроют глаза. интересно, они ему снятся. мы ему снимся?
ты обещал мне, что мы уедем. далеко, куда-то на другой край света, потому что этот край слишком накренился над пропастью.
и мы летим.
я думала, мы хватаемся за жизнь, тонкую, бьющуюся еще в наших артериях и венах слабо и тихо, а на самом деле, в руках наших прогнивший конец веревки. все равно сорвемся вниз, пролетим все этажи, а после растечемся лужицей на заасфальтированной мостовой. красиво. разве нет, спрашиваю тебя, а ты молчишь. а я хочу тебя слышать. хочу тебя слушать, бесконечно долго. в тебе моя свобода. она дышит в твоей груди, играет в твоих руках, сидит на твоем плече, ветром свистит в ушах, блаженством растекается по телу. она говорит твоими словами и думает твоими мыслями. ты невозможно, совершенно нереально настоящий в моей картонной жизни человек.
и ты говорил, что когда-нибудь мы просто сорвемся. я спросила: куда? а ты ответил: с петель.
как двери?
совсем как двери.
но дверь закрылась. напрасно я стучала и звонила. напрасно, как сумасшедшая, искала встреч таких же тесных и просторных одновременно, начинала разговоры нелепые, скомканные, которые могли бы мне вернуть тебя, но тщетно. напрасно запоминала номера, все числа, время, даты, чтобы по ним искать тебя и не находить. стоять под окнами, твоими окнами, из которых больше не льется свет и глазеть куда-то в пустоту пустым взглядом, молочными туманами по утрам обволакиваться, а к вечеру обливаться ледяным дождем, чтобы после кашлять и пить горячий чай, желая поскорее сдохнуть.
но смерть, как и ты, не приходит.
# когда труману было 6, его отца отправили в тюрьму. а потом он и вовсе погиб.
# у трумана есть младший брат-сквиб, которого он защищает и скрывает от властей.
# он не живет дома с матерью и братом, снимает маленькую сырую комнату на окраине лондона, из личных вещей в наличие только его маггловский мотоцикл.
# волшебством не пользуется, предпочитает разбираться во всем вручную.
# труман ненавидит правительство и любое проявление власти. считает общество прогнившим и идет во всем ему наперекор.
# торгует оружием, в частности, является поставщиком оного сквибам.
# свою фамилию никому не говорит, представляется всегда исключительно по имени.
# никому не подчиняется, никому не лоялен, ставок не делает. сам по себе. отдельно от всего этого мира существует и им невозможно не восхищаться.
сов посылать на этот адрес: гостевая | еще тебе важно знать все расплывчато, странно и скомкано. я лишь надеюсь, что кому-то это захочется дополнить, заполнить пробелы мыслями, чтобы не было так пусто. и чтобы мне не было так пусто. мы напишем историю, которая не оставит равнодушным общество магического лондона 2026 года. мы будем выпивать в грязном баре, а после читать стихи в дорогущем мотеле, который нам не по карману, проникнув в него через окно. будем срывать концерты громким хохотом, а после убегать от маггловской полиции за превышение скорости. и мы спасем или не спасем твоего брата. уедем или не уедем из города. но ты должен вернуться, чтобы мне было, к кому идти. |