the missing piece i yearn to find so close please clear the anguish from my mind so close olafur arnalds – so close (feat. arnor dan)

знаете, иногда я бываю той еще заразой. помню, один человек сказал, что в один прекрасный день я останусь одна из-за своего ужасного характера. одна, в смысле, совсем. без единого близкого человека вокруг. прошло уже четыре года, но я до сих пор помню это. я вряд ли смогу сказать, о чем мы спорили, и почему он это сказал, но эту фразу я помню. слово в слово. «знаешь, лили, в итоге ты останешься одна и, помяни мои слова, поймешь, что с таким характером у человека не может быть друзей. хватит быть такой. просто хватит. может быть, тогда все перестанут сбегать от тебя».
именно эти слова я вспоминала, когда переходила границу. по крайней мере, когда мне говорили об этом. именно эти слова возвращали меня на землю и ставили на место каждый раз, когда в моей голове заседала очередная навязчивая идея. во время всех споров, скандалов и ссор с моим участием, если я вдруг прекращаю стоять на своем и просто ухожу, это всегда значит только одно: я вспомнила именно эти слова.
то же самое произошло и вчера. с джеймсом. у нас была одна из тех шумных и серьезных бытовых ссор «ни о чем», кто начал которую, я даже не помню. но зато я прекрасно помню, кто ее закончил. после того, как я буквально сказала ему, что такой придурок, как он, не нужен никому, кроме меня, его выражение лица, его взгляд, его замешательство - все это дало мне понять, что пора прекращать. что вот он, этот момент, когда моя нога ступила за границу того, что человек готов услышать. прежде чем бауэр нашелся с ответом, я замахала руками и молча ушла. конечно, я не могла не хлопнуть дверью при этом. готова поклясться, что слышала звук разбитого стекла сразу после. не знаю, то ли это безвкусная картина, висевшая на стене номера, то ли мое разыгравшееся воображение. это было не так важно, и я думала об этом только затем, чтобы отвлечься.
не смотря ни на что, в сложившейся ситуации я все же сумела найти плюс: у меня было время подумать, ведь я почти не спала. так и не смогла уснуть в одиночестве в пустой квартире. даже теплой майской ночью мне было холодно одной в постели. меня удивляло и одновременно пугало то, как за время, что длятся эти отношения, я привыкла к тому, что ночью мы с ним были вместе. если бы не эта глупая ссора, сегодня я бы проснулась на белых гостиничных простынях.
последнее время наши ссоры, хоть и не заканчивались, как вчера, но участились. осознание этого вытащило меня из дома ни свет ни заря. с этим надо было что-то делать. за ночь я поняла одну простую истину: я не хочу терять джеймса из-за тараканов в наших головах. кажется, он действительно стал мне очень близок и любим, хотя я не планировала этого. ни когда подписала контракт на съемки орудий смерти, ни когда позволила нашим отношениям быть. но теперь уже поздно что-то менять, и раз уж так случилось, я не собиралась все испортить. жаль только, что все эти мысли посетили мою голову только сейчас. стоило лишь провести одну бессонную ночь в полнейшем одиночестве и в расстроенных чувствах, как все стало на свои места. словно до этого я смотрела на вещи сквозь некую пелену, застилавшую глаза и не дающую увидеть всю картину целиком. теперь же я все видела предельно ясно. как говорится, нет худа без добра.
солнце едва успело встать, а я уже поднималась по лестнице отеля. хотя этаж был восьмой, я предпочла ступеньки лифту. я чувствовала себя очень уставшей и по-настоящему хотела спать, но на удивление быстро преодолевала подъем, окрыленная всем тем, что я собиралась сказать джеймсу.
но, кажется, сама судьба была против. я уже почти подошла к двери, что вчера наделала столько шуму, как та открылась, и из нее вышла... девушка! хотела бы я ошибиться этажом, хотела бы, чтобы этот номер успел занять кто-то другой. но нет. я отлично видела мужчину, стоящего в дверном проеме и вышедшего, вероятно, проводить гостью. хотела бы я, чтобы это был обычный деловой визит (я готова была поклясться, что видела эту шлюховатую блондинку на съемочной площадке). но что-то мне подсказывало, что деловые визиты не делают в одном полотенце.
она ушла, так меня и не заметив. зато джеймс...он был готов закрыть дверь, но его глаза встретились с моими. сглотнув ком, что поднялся к горлу, я порадовалась, что не смогла с утра заставить съесть себя хотя бы йогурт, и сделала несколько неторопливых шагов вперед. на моем лице больше не было улыбки, с которой я поднималась сюда. все, что от нее осталось - это лишь печально-разочарованная усмешка.
я подошла ближе.
еще ближе.
- я думала, душ есть во всех номерах, - наконец, сказала я озадаченным, но серьезным тоном. хорошо сыграно, лили, с профессией ты не ошиблась. надеюсь, бауэр знает, что я не глупая наивная девочка, которая способна поверить в подобные сказки. надеюсь, у него есть оправдание получше. потому что если нет, мне оставалось сделать лишь одно - уйти. на этот раз навсегда.

but when the truth of you comes clear so close i wish my life i’d never come near so close olafur arnalds – so close (feat. arnor dan)

„ but then you disappear and make me wait and every second's like torture hell over trip, no more so “

            'ты должна пойти туда', 'ты должна найти кого-то и перестать убиваться по тому, чего уже никогда не вернуть' — с каких пор я кому-то что-то должна? почему так часто я слышу эти слова? неужели я не могу просто жить своей жизнью и делать то, что нравится мне, не ведомая всевозможными правилами_установками? мысль о том, что пора все бросить и уехать куда-нибудь подальше от города грез [разбившихся надежд — так мне больше нравилось и так, честно говоря, было истиннее] посещала меня последнее время все чаще и чаще. но в то же время, я прекрасно понимала, что это довольно глупо, что мой отъезд — лишь попытка убежать от прошлого, ворвавшегося в мою жизнь так внезапно и снесшего все на своем пути. и меньше всего мне хотелось убегать, демонстрируя свою слабость и неспособность справиться с жизненными трудностями. в конце концов, появление бывшего парня в моей жизни определенно не конец света. но можно ли так сказать про обручальное кольцо, сияющее на безымянном пальце левой руки моей лучшей подруги? пардон, поправочка: бывшей лучшей подруги. пожалуй, со сто процентной уверенностью можно сказать, что это тоже не конец света, но мне, к сожалению, так не казалось. любовь — отстой. когда-нибудь я запомню эту великую истину и больше не буду наступать на те же грабли. когда-нибудь, но, по-видимому, не в этой жизни.
             и я понятия не имею, почему вся эта ситуация меня так задевала. в конце концов, я и алекс — давно в прошлом. только вот всё то время, что он разъезжал по городам и странам, посвящая все свободное время тому, чему он был искренне предан большую часть своей жизни — музыке, какая-то часть меня продолжала надеяться на то, что наш финал не будет таким. расставание по телефону? seriously? это лучшее, на что мы оказались способны? я, глупая, наивная девчонка продолжала верить в то, что так не бывает. вернее, в то, что у нас с ним так не будет. действительно, у нас с ним все оказалось еще хуже. приехать из тура и практически тут же сделать предложение.. бывшей девушке. разрушать все хорошее, что существует в этом мире — так в стиле тёрнера. и разумеется, сейчас во мне говорила обида, которой вполне хватало, чтобы обвинять его едва ли не во всех смертных грехах, а также стараться избегать встречи с ним максимальное продолжительный период [что было довольно сложно, учитывая, сколько у нас было общих друзей // мир вообще тесен, а лос-анджелес — тем более]. к чему нам было встречаться? нам не о чем было разговаривать. мы расстались, и он имел право делать все, что ему захочется. он не был связан никакими обязательствами и, по сути, мои обиды не имели под собой никакой почвы. я просто злилась на него и не хотела признаваться никому [даже самой себе] в том, что причина подобного поведения довольно проста_понятна — я его всё ещё не забыла.
             пожалуй, правы те, кто говорят, что я должна оставить прошлое в прошлом. я не им должна, а самой себе. я действительно слишком зациклена на происходящем с алексом и новой любовью всей его жизни // она определенно должна быть именно любовью всей его жизни, иначе с какой стати он решил бы променять удивительную, наполненную нереальными эмоциями, беспечную жизнь рок-музыканта на марш мендельсона, свадебный альбом и кучу детишек, резвящихся на заднем дворе. убедив себя в том, что сейчас самым правильным будет продолжить жизнь, которая у меня была до триумфального возвращения 'мартышек' в город, я все же решилась пойти на глупую вечеринку по случаю то ли дня святого валентина, то ли чьего-то дня рождения // в лос-анджелесе повод вообще не столь важен, его всегда можно выдумать, в этом жителям города грехов не было равных. осталась самая малость — выбрать что надеть. и поскольку для меня [в отличие от большинства современных девушек] это никогда не было большой проблемой, уже спустя чуть меньше чем пару часов я принимала бокал из рук одного давнего знакомого, так вовремя встреченного на этой вечеринке. я же говорила, мир тесен.

„ save your advice 'cause i won't hear you might be right but i don't care there's a million reasons why i should give you up “

            разумеется, он был здесь. не мог не быть. чертов закон подлости, ирония судьбы — называйте как хотите. алекс тёрнер был здесь именно тогда, когда я делала всё, чтобы его избегать. не получилось; взгляды встретились, и я, в тысячный раз укоряя себя за слабость, предпочла скрыться в толпе. оставшуюся часть вечера придется провести в попытках не признаваться самой себе в том, что мурашки, пробежавшие по телу в тот момент, когда мы встретились глазами, следствие того, какое влияние на меня оказывал тёрнер, даже находясь на расстоянии нескольких метров. алкоголь определенно способствовал самообману, но не так хорошо, как хотелось бы. к тому же, у меня в планах не было напиваться. на данный момент у меня в планах вообще было лишь одно — больше не пересекаться с алексом. только вот, кажется, этого хотела лишь я одна, а у тёрнера были другие планы.
             я слышу его голос раньше, чем ощущаю его прикосновение на своей коже. зачем, алекс, зачем ты делаешь это? я бы спросила его об этом, если бы так отчаянно не хотела сейчас оказаться на другом конце континента. только вот бежать поздно. и глупо. конечно, меня никогда не волновало то, что обо мне подумают другие, я нередко совершала глупые поступки [можно сказать, у меня было первенство в этом виде спорта], но меня определенно волновало то, что обо мне может подумать он. делаю глубокий вдох и разворачиваюсь. я должна была быть готова к тому, чтобы увидеть его столь близко, но все мои надежды разбились вдребезги в тот момент, когда это действительно случилось. он, рядом, на расстоянии вытянутой руки. и такое простое 'привет'. такое же простое, как расставание по телефону; такое же простое, как кольцо, подаренное эльзе; такое же простое, как всё в жизни прославленного солиста 'arctic monkeys' — кажется, он никогда не искал сложных путей, а я, в свою очередь, только такими и шла.
             — привет, — кусаю губы, но тут же себя одергиваю — он прекрасно знал, что я делаю так, когда сильно нервничаю. впрочем, это и так было очевидно. — рада.., — а что я вообще должна сказать? я не привыкла общаться с бывшими. вернее, я не привыкла общаться с бывшими, к которым у меня еще остались чувства. отрицать тот факт, что с алексом все было именно так — бессмысленно. сейчас, когда он стоит так близко, осознание этого разрывало меня на части. любовь — отстой, я же обещала себе запомнить. — рада тебя видеть. — улыбаюсь, стараясь взять себя в руки и всем своим видом показать, что мои слова не несут в себе ни капли лжи. — как прошел тур? — разговоры ни о чем, лишь бы не касаться той темы, которая способна всколыхнуть спокойные воды / поднять настоящую бурю. делаю глоток из своего бокала и прилагаю максимум усилий, чтобы не позволить сорваться с губ вопросам, которые вертятся на языке. но я была бы не я, если бы мне это удалось. — поздравляю с помолвкой, — голос срывается, и я мысленно чертыхаюсь. damn, принслу, ты идиотка. — эльза тоже здесь? — понятия не имею, откуда взялся тот яд, которым были пропитаны эти слова, но он отравлял меня изнутри. я знала, что должна была это прекратить, но слишком сильна была обида на мужчину, который выбрал не меня.

посты можно почитать вот тут - мало суметь уйти — сумей, уйдя, не вернуться

казалось, ничего нет сложнее, чем встать с пола ванной. все силы будто бы ушли на телефонный разговор. я даже не знаю, сколько прошло времени, пока я сидела на холодном кафеле, тупо смотря в одну точку на стене в полнейшем отрицании происходящего. этого просто не может быть, - продолжала повторять про себя я, даже не осознавая этого. наверное, я поверю в то, что это действительно случилось, только когда увижу визуальное подтверждение в виде огромного живота, например. при одной мысли об этом, меня передернуло. материнство - это, конечно, хорошо; дети - цветы жизни и все такое прочее, но...
была ли я готова к этому? нет. совсем. в смысле СОВСЕМ. ни на йоту. я даже никогда не задумывалась об этом серьезно. обычно все заканчивалось где-то в районе ну-да-когда-нибудь-точно-будут-почему-нет. я всегда видела то развитие событий, где ребенок был желанным и запланированным. где я радовалась, когда узнала. где отец был рад не меньше. где имя и цвет стен в комнате были выбраны еще даже до момента зачатия. в мои планы никогда не входило залететь. но судьба все решила сама за меня, преподнесла мне жестокий урок о том, что нельзя всегда поддаваться чувствам и идти на зов сердца, что думать головой тоже бывает полезно.

спать иду сама не своя. забыв про помидоры в раковине, забыв про включенный свет в комнатах, забыв про все. просто доползаю до кровати, залезаю под одеяло с головой и отключаюсь только в середине ночи, когда голова устает думать, думать, думать.
[audio]http://pleer.com/tracks/816408a9UY[/audio]

there's a drought
at the fountain of youth
and now i'm dehydrating
my tongue is swelling up
i say shit

звонок в дверь выводит меня из транса, в который я уже не замечала, как погружалась. у меня нет сомнений в том, что это ты. ведь я жду этого момента с самого утра. и ведь знала прекрасно, что перелет долгий, что по пробкам быстро не доберешься даже на такси, но с нетерпением продолжала сетовать и негодовать, где же ты есть.
но вот он ты, а я не бегу, не тороплюсь открывать. ведь когда я сделаю, пути назад уже не будет [как будто он был после того, как я вчера кричала в трубку, требуя твоего возвращения]. но все же иду и впускаю тебя внутрь. чувствую, как слегка захватывает дух от твоих слишком резких_быстрых для меня действий. ощущаю себя слишком заторможенной для тебя сейчас. не могу не ответить на твой поцелуй, мягкий и нежный, но все же нетерпеливый. я почувствовала это, и во мне загорелась надежда, что именно ты станешь тем, кто поддержит меня сейчас. тем, кто скажет, что все хорошо, что жизнь-то продолжается. так ведь и должно быть. это то, что называют семьей, а разве не ей мы должны были стать уже меньше, чем через месяц?
я рада тебя видеть на самом деле, где-то в глубине души. ведь я скучала. действительно скучала. но сейчас я гораздо больше злюсь на тебя. я бы с порога начала кричать, ругаться и вести себя как самая настоящая...лили. но, честно говоря, я просто-напросто устала. устала возмущаться и говорить все, что я о тебе думаю, в своей голове. радуйся, что мысли читать не умеешь - тебе бы не понравилось, что ты услышал. я сотню - нет, тысячу - раз прокляла тебя в своей голове вчера_сегодня_сейчас. я знала, что и сама виновата, но ты виноват больше. ведь я решительно пыталась уйти в тот треклятый вечер. и надо было тебе пойти за мной. вот надо было? подумаешь, мы не были бы сейчас вместе, да какая разница. год продержались, неужели, не продержались бы и дольше? в конце концов, рано или поздно все стало бы хорошо, ведь время лечит. с глаз долой - из сердца вон. не знаю, как для тебя, а для меня это работает. всегда работало.

отхожу на шаг от тебя. мне становится смешно от твоего вопроса. ведь никто не умер. наоборот. новая жизнь на подходе. начинаю слегка хихикать, скорее истерично, чем искренне. быстро одергиваю себя. интересный факт: всю ночь я думала, как сказать тебе об этом. подбирала слова, проигрывала_воображала в своих мыслях разные варианты и всевозможные твои реакции. но я так и не нашла, так и не придумала, как лучше стоит сделать это. наверное поэтому, вместо всяких приветствий и вопросов, я решаю спонтанно_не думая, сказать прямо сейчас, пока запал горит.
- я..., - меня останавливает звук за твоей спиной. я даже не заметила, что дверь все еще открыта. сосед, словно посланник все той же суки-судьбы, как будто намекает, что еще не время. что стоит подождать. обычно я стараюсь игнорировать все «знаки свыше» и делать все так, как хочу сама, но это случай стал исключением. я решаю все же не продолжать. это слово итак повиснет в воздухе сегодня, пусть немного подождет своего звездного часа.

- хочешь кофе? - спрашиваю первое, что пришло в голову, чтобы отвлечь тебя, да и себя заодно. наверное, к таким вещам действительно надо подготавливать. не уверенна, что кофе остался, на самом деле, но это волновало меня меньше всего сейчас.
стараюсь выглядеть нормально_спокойно. интересно, получается ли?
как будто это поможет. ведь тебя вряд ли успокоит мой даже самый умиротворенный вид после вчерашнего. мне одновременно и стыдно, и нет. ведь я вытащила тебя из такой дали, думая только о себе. но с другой стороны, это меньшее что ты мог сделать. меньшее из того, что ты должен будешь сделать. и хотя я думаю, что это пойдет тебе только на пользу, мне не хочется обременять тебя ответственностью. ведь в тебя, ветреного и безответственного, я когда-то влюбилась. но это неважно сейчас, потому что это меньшее, что должна сделать я.

troubled times
you know i can not lie
i'm off the wagon and
i'm hitchin' a ride

вегас? ну это такое место, куда я каждый раз попадаю неожиданно. не помню такого случая, чтобы я сел и задумался: а было бы неплохо провести выходные, напиваясь до положения риз, меняя клубы и девушек в... лас-вегасе, точно! так, наверное, бывает у кого-то, но у меня это происходит примерно следующим образом: я отвечаю на телефонный звонок, я слышу что-то вроде «джеек, приятель, без тебя будет не то веселье», я отвечаю каждый раз «ну ладно, я с вами» и всё. чуть больше, чем через час [включая время на сборы] я оказываюсь в одном из самых легендарных городов. в компании знакомых и не очень. обычно, готовый к разным нескромным поступкам и просто к безудержному веселью. именно под таким слоганом проходил последний месяц: когда отгремела вся шумиха, связанная с премьерой сериала, я слегка переборщил с уходом в отрыв. пока количество фолловеров у меня в твиттере успешно переваливало за много тысяч, я каждый день просыпался в новых местах и с дикой головной болью. в моей жизни не происходило ровным счетом ни че го, кроме развлечений, да и то сомнительных.
сегодняшний день не стал исключением, ведь на предложение бывшего коллеги по съемкам я ответил, не раздумывая, положительно. итак, вот это повторяется, словно эффект дежавю. или скорее как день сурка, потому что я вижу эти аэропорт//город//отель и понимаю, что будто и не покидал их вовсе. изредка разнообразие превносят только мероприятия, которые необходимо посетить по работе. еще немного и я забуду уют родного дома, где стал проводить все меньше и меньше времени. да, это звучит совсем не круто. и неудивительно, что через недели, такой бешеный ритм жизни начинает порядком надоедать. здесь не то, чтобы не остается сил, нет, дело совершенно в другом. появляются взрослые мысли о том, что стоит что-то менять, вести более серьезное существование. я недавно осознал, что это не может продолжаться вечно. иначе я совсем скачусь вниз, ведь ночи в этом месте заставляют меня становиться чуть хуже, чем я есть на самом деле. но пока, я продолжаю скрываться здесь от давления резко нахлынувшей популярности.
так или иначе, отвлечься от тех мыслей у меня все никак не получалось. боюсь, со стороны я даже мог выглядеть так, словно в меня вселился унылый-унылый семьянин. по крайней мере я себя так чувствовал, хотя и старался говорить_делать что-нибудь нескучное. но к огорчению, даже игра в бильярд не доставила мне реального кайфа, хотя бы немного. а ведь я всегда любил бильярд, потому что играю в него как бог и это без преувеличения. пропустив буквально пару бокалов кубинского рома, мне больше не хотелось вливать ни капли алкоголя в себя. почему? да просто. и вот я, на трезвую голову, таскался со всей компанией, а в мыслях у меня были только вещи вроде... наверное, мои собаки очень по мне скучают // наблюдал за тем, как веселятся мои друзья, но мне даже не было обидно. им хорошо, а я сам ограждаюсь от того, чтобы мне было хорошо. но знаете смотреть на кого было интереснее, чем на остальных?

лили могло развеселить, казалось бы, всё // этим вечером она совсем не была похожа на девушку, с которой я познакомился в феврале. та лили была тихой и... в общем, почти как я сегодня. но эта лили говорила забавные вещи, искренне восторгалась фразы и в целом выглядела так, будто вот-вот залезет на барную стойку, чтобы станцевать. поэтому я удивился, когда она неожиданно решила поехать в отель. но потом эта идея показалась мне просто отличной. даже больше! мне кажется, это именно то, что сейчас нужно мне тоже. поэтому я незамедлительно предложил себя в качестве сопровождающего, сославшись на головную боль. что-то такое было на самом деле [хотя это, скорее, было другое — чувство, гнетущее изнутри]. но это неважно, а важно то, что мне впервые за сутки [если не больше] было действительно интересно. все то время по дороге в отель.

— или я могу составить тебе компанию на остаток ночи, — сказал я, когда мы уже подходили к своим номерам. только что лили рассказала о своих планах на дальнейшее времяпровождение. далеко не самых легендарных планах, стоит заметить. вот я и подумал: со мной ведь всяко повеселее? добиваюсь положительного ответа [это просто не мог быть отказ] и удаляюсь в свой номер, ждать прихода. прихода коллинз, конечно же...

она хотела посмотреть фильм и я подумал, что может удастся найти что-нибудь по тв. но это оказалось очень и очень наивной мыслью: кабельное телевидение, более, чем триста каналов, но ни одного, где можно было бы посмотреть... нормальный фильм. тут оставалось два варианта — либо порно, либо мультики. но и с мультфильмами провал, потому что по моим любимым каналам, джетикс и никелодеон в это время шли довольно... странные фильмы. страннее, чем на порноканале. выключаю плазму и направляюсь в спальню, где на кровати меня ждет верный друг — ноутбук. правда не доходя до кровати, обращаю внимание на зеркало и расческу, одну из немногих вещей, которую я успел достать из рюкзака. после съемок в сериале, все что касается волос сразу же вызывает у меня одну единственную ассоциацию. зализанная прическа коннора. безусловно, я выглядел круто с ней, но... без ощущения лака на волосах живется намного круче. и дальше обычный ритуал: слегка причесав волосы, я заново взъерошил их. но в нужных местах! и я успел только ввести пароль на лэптопе, как услышал голос лили.

— я знал, что ты придешь совсем скоро, — кричу, потому что не придумал ничего лучше для того, чтобы отозваться. собравшись выйти к ней, я понял, что лили уже стоит почти рядом. затем она кидает мне... то, что я легко ловлю. упаковка таблеток. таблеток от головной боли. ах, точно...
— так заботливо с твоей стороны! нет, ну мне искренне приятно. отодвинув ноут в сторону, я встаю с края большой кровати [серьезно, они такие огромные здесь. точно не для сна.] и выхожу из комнаты. захватив по дороге девушку, конечно же. моя рука оказывается ровно у нее на талии, так что я мог аккуратно подталкивать лили вперед. а подтолкнул я ее к середине комнаты, куда-то к узкому дивану и двум креслам // беру с журнального столика бутылку воды, чтобы запить таблетку. никогда не понимал людей, которые могут проглотить таблетку и не запить. я считаю, им нельзя доверять абсолютно. проглатываю и запиваю таблетку. мне ведь не станет плохо от таблетки от головной боли, с учетом того, что боли у меня особо и не было? — спасибо, я прям уже чувствую, как мне становится лучше...

упав в кресло, я сначала потянулся за пультом от плазмы, но опомнился, что выключал ее на канале с мультфильмами. значит телевизор включится на этом же канале. я передумал брать пульт. — итак... я все еще считаю, что являюсь лучшим кандидатом, с кем стоит провести ночь в вегасе. ну и что, что пока что не проявил себя...
— можем включить фильм на ноуте, — предлагаю и сразу прикидываю, где и как [в каких позах] мы будем смотреть фильм. моим коленям, или моему животу, жар от лэптопа придется терпеть минимум полтора часа.
— если, конечно, у тебя нет идей получше? но что-то подсказывает мне, что как раз у коллинз они есть.

          Давай поговорим о тебе, маленькая запутавшаяся девочка. Ты не любишь внимание, вернее, жаждешь его до спазмов в животе, до головокружения, до судорог по всему телу. Ты слишком легко увлекаешься и слишком плохо забываешь. Ты умудрилась соединить три этих черты в одном человеке. Свет все-таки сошелся клином. Единственный, исключительный, таких больше нет – ты придумала меня, идеальным, непоколебимым, недостижимым, образцовым, неземным, ты продумала все мелочи и детали, чтобы влюбиться до умопомрачения, ты выдумала ваше прошлое и будущее, в котором мы оба счастливы. Ты забыла учесть только то, что ты в мои планы можешь не входить. Но было слишком поздно - ты уже окончательно потеряла нить реальности, за которую цеплялась долгое время. Ты вертела ее в пальцах, думая, размышляя, как лучше сплести из нее веревку, на которой можно повеситься. Ты так много раз была у пропасти, но ни разу не нашла сил, чтобы шагнуть вперед, тебе каждый раз не хватало сил сделать один-единственный маленький шажок. Свобода, невесомость, левитация, ветер в волосах, слезы от его порывов: вот только люди не летают – они падают, разбиваются, ломаются напополам, заканчиваются, исчерпываются. Ты уже чувствуешь, как теряешь свою реальность? Как она уходит сквозь пальцы, словно песок. Ты больше не сможешь упасть на колени, пытаясь собрать ее, изменить ее, восстановить ее, построить все заново – просто глупо искать именно свой «песок» в пустыне. Поэтому ты продолжаешь тонуть в жалости к себе, в этом бескрайнем море отчаянья, в мутной пахнущей болотом воде презрения к себе. Ты продолжаешь глотать таблетки, одна за другой, раскладываешь их на столе, раскрашиваешь красками; одеваешь очки, утыкаешься в монитор и уже не замечаешь этого, запиваешь большим количеством воды. Ты ведь знаешь, что водой можно отравиться? Ты просто хочешь пережить тот вечер еще раз, еще один раз… будто тебе этого хватит, будто ты успокоишься, будто ты найдешь в нем то, что заставит отвернуться и забыть.
          И ты ловишь их взгляды, направленные только на нас, понятные только друг другу, слишком красноречивые, вызывающие, кусаешь губы, впиваешься ногтями в руки, сжатые в кулаки, ощущаешь странные эмоции, поднимающиеся откуда-то из самых недр души. Ты так долго прятала их там, достаточно глубоко, чтобы никто и никогда не смог найти, чтобы больше никто не смог их вызвать – им не помогали ни мольбы, ни крики, ни истерики, ничего – и только сейчас вспомнила, как они называются – глупым словом «ревность».
          - Это мой дом, – почти выкрикиваешь, слишком резко, слишком неожиданно и достаточно далеко от намеченной цели. Заставляешь меня остановиться и не желаешь ждать ни секундой больше – выскакиваешь из машины. В конце концов, не так уж и страшно пройти несколько кварталов пешком, но не по главной улице – по дворам, в которых сможешь раствориться, потеряться. Прямо, прямо, поворот налево, прямо по траве, немного правее, обойти несколько машин, нырнуть в арку, после нее тут же повернуть снова налево, перебежать дорогу, пройти насквозь очередной двор, скользнуть взглядом по горящей вывеске магазина – нужны тебе сигареты? Нет. Ответ на абсолютно все вопросы, которые ты сегодня задавала себе. Нет, все то, что ты помнишь – просто плод твоей фантазии. Нет, меня тогда там не было и быть не могло. Нет, я писал и звонил тебе, не просто потому что волновался, ведь мы всегда, как тебе казалось, неплохо общались. Нет, ты просто все придумала. Нет, продолжения не будет. И ты сама не понимаешь, что начинаешь бежать, будто можно убежать не то, чтобы от себя, но от своих мыслей. Как хорошо, что ты умеешь не думать. Как славно. Как поразительно. Как восхитительно. Кажется, ты начинаешь давиться смехом, смешанным со слезами? Удивительно. Но ты сама прекрасно понимаешь, что именно происходит – воздушные замки рушатся достаточно часто, чтобы уметь ловить эти моменты, перехватывать их и успевать вырывать, пока не слишком поздно. Ты не знаешь, не представляешь, что будет потом – есть только сейчас, и ты всеми силами пытаешься вырваться из этого момента, разорвать все цепи и оковы.
          Но единственное доступное лекарство осталось дома.
          Меня воротит от тебя. Я не подонок и не гад, но сейчас ты категорически перегибаешь палку, и я понимаю, что больше никогда в жизни не позвоню тебе, не напишу. Я не один из тех, кто постоянно меняет девушек, как перчатки, но я никогда не скажу тебе об этом. Наверное, я просто ищу именно ту, которая заставит остановиться, или просто ищу именно «ту», которую потерял, семь лет назад, я сам не понимаю, почему.
          Сколько мы не виделись? Год? Два? Три? Десять? У меня давно появилась дурацкая привычка считать, абсолютно все вокруг: я встретил семнадцать блондинок, пока дошел из такси до входа в парк; я прошел мимо восьми кофеен; я пересек четыре перекрестка; я поправил шарф пять раз, каждый раз наивно полагая так и оставаться неузнанным; и я пережил около семи лет с тех пор, как мы гуляли тут с ней в последний раз. Странно, но Вселенная, видимо, решила напомнить мне о ней всеми возможными и невозможными способами, или все вокруг просто не меняется, даже с течением столь долгого времени. Просто такси остановилось слишком недалеко, просто запах остался тем же, просто вокруг все осталось так же, просто состояние точно такое же. Ноги сами направили ко входу в парк, как тогда много-много раз подряд.
          Просто именно сейчас я понял, что пора что-то менять в жизни.
          Или возвращать на круги своя.

подари мне, Бог, эту женщину, и не дай никогда ей опомниться. я за каждый вздох, с нею скрещенный, заплатил тебе больше, чем сторицей.

одолжи мне, Бог, её горести, если станут они неизбежностью, чтобы мог финал её повести я украсить заботой и нежностью.

укажи мне, Господь, грусти трещины на душе её слишком доверчивой. я люблю, я хочу эту женщину. вот и всё, - больше мне просить нечего…

         Почти невозможно остановить этот бешеный, срывающийся пульс, который, как после длительной пробежки, никак не установится. Из-за него труднее дышать. Из-за него все сжимается и раздается какой-то непонятной тупой болью. Но эта довольная улыбка не сходит с его лица, постоянно прерывая поцелуй, развязный и долгий, но полной какой-то невероятной нежности, совсем ему несвойственной. Эти перепады безумия и легкости Джаред никогда не замечал за собой. Только сейчас, этот резкий перевес в эмоциях так сильно был ощутим. Спина горит от этих маленьких царапин и попадающих в них капелек пота. Но эта боль почти неощутима на фоне с тем, что овладевает сейчас мозгами актера.
         Он продолжает гладить ее виски, легко проводит по скулам, снимая с них невидимую пыль. Одним ловким движением, понятным лишь ему одному, заправляет, выбившиеся прядки за ухо и целует алые губы. Размеренно, нежно, как тогда. Он пытается всю свою любовь в один поцелуй, понимая, что он должен быть безумно бесконечным, чтобы объясниться. Даже если вырвет для нее свое сердце. Он никогда не сможет доказать ей свою безграничную любовь. Для него она как бесконечный млечный путь, как звезды, до которых нельзя дотронуться. Он отпетый романтик, безумец с зелеными глазами, мир которого вмиг сошелся на одном единственном человеке. Ради нее в огонь. Ради нее в воду. Быть сильным. Принадлежать только ей и никому больше. Этих чувств он раньше не испытывал. Все, что было с ним когда-то в прошлом, не такой сильной болью уже раздавалось в душе. Те две девушки, что сводили с ума, не могли добить его вот да такого состояния. До полного сумасшествия, до сводивших скул, до болящих кулаков с разбитыми костяшками. Хотелось рвать_летать_убивать_петь. – Я не могу сказать то, что хочу, потому что я не могу найти слов. Я люблю тебя так сильно, что готов отдать тебе всего себя, каждую эмоцию, каждый взгляд. Все, что могу и не могу. Джен, я никогда так не любил. Никогда так сильно не скучал. Больше никогда не уходи.
        - не уходи вот так, хлопая дверью и сдерживая слезы. Я знаю, милая, тебе было больно. Я испытал боль не меньшую в своих размерах и просто больше не смогу залечить эти раны. Я хочу видеть рядом только тебя. Смотреть в твои карие глаза, улыбаться только тебе. Любить тебя всегда настолько, насколько буду способен. Предложить тебе и руку и сердце и все, что заберешь с собой. Испытаю смешки и подколы со стороны окружающих. Не поддамся этим глупцам, которые считают брак – глупостью и временным помешательством. Я знаю, что не смогу без тебя. Я упаду с головой в эту трясину, а может, окунусь в океан. Я не знаю. Я готов быть с тобой рядом столько, сколько отведет Бог, и сколько позволишь ты. В радости и в горе. И я не позволю тебе сделать иной выбор. Я чертов эгоист, безбашенный, сумасшедший, любящий. И честно, я сверну шею любому, кто подойдет к тебе хоть на метр, любому кто дотронется до тебя без моего ведома. Друзья. Враги. Мне плевать. Я не отдам свое сокровище никому, кто того не заслуживает. Я не доверяю людям. Только тебе. Но ты не человек. Ты демон и ангел в единой плоти. Наверное, у тебя забрали душу, ведь быть такой холодной снаружи и горячей внутри может только человек без души. И твой холод видят миллионы, с экрана, в живую, общаясь с тобой и видя улыбку, под которой ты прячешь что-то сокровенное. И только мне дозволено видеть тебя настоящую. Ты моя личная богиня, рядом с которой я готов быть вечно -
         - Не плевать ли тебе, кто стоит за этой дверью? – спрашивает он, снова касаясь губами ее губ, щек, проводя кончиками пальцев удивительно тонким чертам лица. – Пусть у них уши отсохнут и глаза вытекут, мне плевать, - снова оставляет легкий поцелуй, перемещаясь к уголкам губ, к подбородку, опускаясь к шее и исследуя каждый сантиметр ее кожи. – Я хочу… еще, - тихо шепчет прямо ей в губы, - давай уедем отсюда, они переживут без нас. Сами виноваты, что свели. Снова… Просто уйдем отсюда. Давай, ну же, - шепчет снова, как заведенный, обжигая дыханием тонкую кожу на шее, прикусывает мочку уха, блуждает руками по любимому телу. Оставляет еще один резкий, требовательный поцелуй, от которого слегка повело голову и все, что было в гримерке, внезапно поплыло. Отстранившись, он кое-как привел себя в порядок, сжимая кулаки так сильно, что пальцы впивались в ладони. Стискивал зубы, чтобы снова не наброситься на нее, добиваясь очередной порции безумного удовольствия. Помогает ей одеться, успевая в промежутках оставить пару поцелуев, искрометных и быстрых, но будоражащих душу.
         Подкрадывается к двери, удерживая девушку за руку. Так ему было спокойней. Она рядом, она ощутима и ее пальчики так крепко переплетаются с его. Подставляет ухо к двери, слыша как по ту сторону двери кто-то двигается, шуршит, разговаривает. Все заняты своим делом, а может приехавшими спасателями или ложным вызовом, рассказывая, например, о заложенной бомбе в маленькой гримерке. Пусть лучше думают так, чем потом бросают косые взгляды в их сторону и шепчутся друг с другом, завистливо хихикая. Он еще раз обернулся, посмотрев на эти розовые щеки и застенчивую улыбку. Где вся та страсть, что была совсем недавно. Почему на лице скромность, а пальцы все равно так отчаянно теребят его ладонь. Нежно улыбается, сильнее прислушиваясь к движению за стенами гримерной. Когда все стихло, Джаред открыл замок, выглянув наружу, убеждаясь в том, что путь действительно чист. Выведя девушку за собой, он сорвался к выходу, используя все самые незаметные пути обхождения. Он уже знал каждый проходной путь, ведь они с Эклзом, порой сбегали отсюда на какие-то важные встречи, которые лишь для них были по-особенному важными. Джен тоже знала об этих дорожках, ведь именно сюда Джаред приходил с ней, как школьник в помещении для уборщиц, чтобы просто насладиться минутами тишины и уединения.
         Они очень удачно выбежали из павильона, стремглав спустившись по крутой лестнице и не отвечая ни на один вопрос. Лицо горело от не пришедших в норму чувств, от адреналина, который снова, новой дозой, был доставлен в кровь. Ему нравилось это состояние, когда их ищут все, а они, как последние преступники сбегают с места преступления. Какая-то мелодрама с признаками триллера и один из них точно должен погибнуть в конце, но здесь, наверное, уже достаточно убийств. Поймали первое попавшееся такси и помчались, слава Богу, по пустым дорогам. Джаред не спускал глаз с Джен, всю дорогу крепко держа ее за руку. Затем уложил ее голову к себе на плечо, и, прижимаясь губами к холодному лбу, оставлял поцелуи на лице. – Любимая, - снова прошептал Джа, крепче сжимая ее крошечную, почти детскую, ладонь, и не раскрепляя рук, поглаживал нежную кожу большим пальцем. Таксист пытался коситься на них в зеркало дальнего вида, но Джаред отчаянно прятал свое лицо в копне волос девушки, что-то шепча ей смешное, отчего улыбался сам. Таксисту видимо эта затея надоела, и он, преодолевая любопытство, перестал наблюдать за влюбленными, посчитав их самой обыкновенной ванильной парой. Надежды на неузнаваемость остались нетронутыми. Они доехали до дома в целости и сохранности. Джа выпустил Женевьев вперед, оставил денег водителю за проезд и ушел за Джен, подхватив ее на руки. Душа уже была в предвкушении, сердце еще быстрее отбивало знакомый, уже испробованный, ритм.
         Он открыл дверь с легкостью, будто всю жизнь учился открывать замки, затем громко захлопнув ее за собой, спрятав их личную жизнь под тяжелый замок. Поднялся по лестнице, осыпая девушку уже знакомыми поцелуями. Нежно кусал ее губы, с мыслями о предстоящем, нечаянно прикусывал их, сразу же стараясь залечить новым поцелуем. Он вернулся в их спальню, которая казалась ему одиноким и пустым убежищем на протяжении такого долго времени. Кажется, будто эти три месяца он был не у себя дома, не в своей тарелке, и как только дом ощутил присутствие Джен, все изменилось. Стены стали не такими холодными, и все, что он так отчаянно ненавидел эти три месяца, обернулось настоящим раем. Он уложил девушку на кровать. На их любимую кровать, где было проведено столько совместных ночей, где столько раз он целовал ее перед сном, где она дарила ему столько безумных, охваченных огнем, ночей.

Резко захлопнутая в комнату дверь перекрыла нам видимость.
Все, что произойдет дальше… Об этом можно только догадываться...

        - Да. Они оба пропали. Я не знаю куда именно, но ни одного, ни другой нет в гримерке. Я не знаю! Я пытался звонить Джареду, но он не отвечает. На вахте сказали, что никого не видели, но, наверное, они просто тупые идиоты. Как можно не заметить этого длинного амбала. Женевьев еще да, а его-то как?! Вот и я не знаю! Ладно, я постараюсь их найти. Не знаю, но что-нибудь придумаю. По крайней мере, завтра они точно никуда не денутся. Да вернутся, Господи, жрать-то на что-то надо. Да ладно! Они и не только ради денег вернутся. Они этими ролями дышат по-моему. Ладно. Все. Я понял. Закрылась крышка раскладного телефона, который был сразу же убран в карман. Мужчина громко выдохнул, выпустив пар и потер виски. Зажмурил глаза, понимая сложность сегодняшнего дня и последствие его поступков. Он знал, на что идет, и к чему приведет это сводничество. Но чтобы вот так сбегать со съемок и никого не предупреждать. Да, он бы их точно не отпустил, но иначе никак. Они опаздывают. Зритель требует. Рейтинги могут упасть и тогда конец шоу! – Ладно, успеем. Завтра снимем все в большем размере. Или в понедельник. Идиоты, Господи, сборище идиотов. Мужчина вышел из комнатки, захлопнув за собой дверь и, избегая взглядов работников и ассистентов, которые так и сверлили его глазами. Он уже покрылся краской, прежде чем успел попасть в ту гримерку. Судорожно набирая номер, он как раз вошел внутрь, прежде чем услышал настойчивый звук мобильника, на который никто сегодня не ответит. А разорванная в клочья футболка дать объяснение всему произошедшему.

помоги мне, Бог, стать единственным, пусть не первым, но Лучшим и стоящим её нежных губ, глаз таинственных, поцелуев её, как сокровища.

подскажи ей, Бог, что я – суженный, её брат, её муж, её копия. не случайный друг, не отдушина, не ночей одиноких утопия…

я смогу исцелить грусти трещины на душе её слишком доверчивой. подари мне, Господь, мою женщину! вот и всё, - больше мне просить нечего!

[/align]

Казалось, что Клэр и Крис, врядли когда-нибудь смогут заговорить спокойно, как раньше. Сейчас, это были совершенно другие люди, которые за эти годы многое пережили и осознали. Холт корила себя за те минуты слабости, которые проявились в тот день, когда они сидели вдвоем на её кухне, болтая, как не в чем не бывало. Все, что ей осталось от него лишь боль, разочарование, злость. Клэр даже говорила об этом с Фиби, с которой они не касались темы Криса, все эти годы. Да и что было говорить о том, кто обошелся с тобой, как с какой-то игрушкой, не думая, о том, что ты можешь чувствовать. Еще была та вечеринка, в честь её Дня Рождения Клэр, на которую она пригласила своих друзей, а Хэмсворт в свою очередь превратил все в какой-то спектакль с игрой на публику, после которого настроение было испорчено. Как сейчас.
Машина, которую Клэр с Эшли взяли напрокат, наконец-то отъехала от места проведения съемок. Холт пыталась успокоиться, не думая о том, что произошло между ней и Хэмсвортом. Плевать, что думают люди. Все равно будут шептаться, все равно будут сплетничать, как не крути. Особенно, это относится к тем, кто носит тяжелое бремя публичного человека. Плевать. Сейчас, ей хотелось, хоть чуток побыть обычной девушкой с совершенно обычными проблемами, а не той, кто улыбается на камеру, как бы хреново и разбито себя не чувствовала. Прогулка, вместе с Эшли должна была отвлечь. Холт не собиралась упрекать Реннер в желании помочь. Просто, это была реально плохая идея попытаться свести вместе двух упертых австралийцев.
Разве, этот день мог стать еще хуже? Машина заглохла в каком-то пустыре, где большие проблемы с мобильной связью и остается надеяться на чудо. Неудивительно, что Холт не так часто бывала в Англии, при том, что её мать сама родом из Лондона. Клэр не раз говорили, что характером она пошла мать, которая являлась отнюдь не простым человеком.
Холт и Реннер старались хоть как-то убить время за разговорами, пытаясь настроить себя на позитивный лад. Неудивительно, что они сразу подружились, строило им оказаться вдвоем на съемочной площадке одного проекта, связанного с Марвелом. Подкалывали друг друга в твиттере, делали смешные фото со съемок, которые выкладывали в инстаграм, дабы сохранить память о том или ином моменте. Приятно встретить человека, который прекрасно понимает тебя и стал для тебя прекрасной подругой за это время.
Они отвлекаются на звонок мобильного Реннер и понимают, что наконец-то поймали сеть. Звонил Марк и видимо очень переживал, что девушки не брали трубку. Наверно, там и до Джереми успели дозвониться, который остался в Штатах, по особым делам.
Они и не знали, сколько времени прошло, прежде чем они увидели две машины, которые показались на дороге.
Нужно написать жалобу на тех, кто сдает такие неисправные машины в прокат!
Реннер отпустила шуточку, на тему того, какой они, наверное шорох подняли, среди Мстителей и Холт вместе с ней смеется над этим. Вот только улыбка блондинки сползает, как только понимает, кто приехал вместе с Марком. Клэр не ожидала, что Крис будет здесь, ибо привыкла, что ему на многие вещи, что касаются её, было наплевать. Все эти годы он не особо заботился о том, что с ней и как она. Или это еще одни игры?
- садись в машину
Приехал указывать, что делать? - Холт одарила его разгневанным взглядом, ибо не хотела его больше сегодня видеть. Не сегодня. Не завтра. Никогда. Хватит вновь повторять те же ошибки, после которых ты еще раз разочаруешься в этом человеке, в которого влюбилась когда-то.
- второй раз повторять не стану.
Да кем ты себя возомнил?
Клэр разворачивается и показательно уходит в сторону машины Марка, где они уже сидели с Эшли и наблюдали за ними, о чем-то тихо говоря. Хотелось уехать в отель, в свой номер и приняв теплую ванну, постараться забыть об этом дне. Вот только, желания не всегда сбываются. Особенно, сейчас.
Крис хватает её за запястье и пытается вырваться.
- Хэмсворт, я с тобой никуда не поеду!! Как мне тебе это еще дать понять?! - она уже начала было думать, как применить на нем один из приемов тхэквондо, как он взвалил её на плечо и от неожиданности, девушка вскрикнула.
- Хэмсворт, черт возьми, поставь меня на землю! Что ты себя позволяешь?! Я тебе не одна из твоих подружек! - Холт стучит кулачками по его спине, но таки оказывается в салоне машины Криса.
Упрямый баран...
Холт смотрит в сторону машины Марка и показывает Эшли жестом, что перезвонит ей. Видимо, от Хэмсворта и правда сегодня не скроешься.
- я предупреждал, что повторять не стану. пристегнись.
- Ты еще скажи, что это похищение!- прошипела Клэр, но все равно пристегнулась.

Знаешь, мама, у него все тело в шрамах.
Я боюсь спросить откуда, вдруг ответит.
Знаешь, мама, он до тупости упрямый ...

Свобода и не свобода ... Тонкая грань между ними для меня стерлась совершенно незаметно. Город, в котором я родился, семья ... они навсегда останутся где - то глубоко внутри моей памяти. Я лелею эти воспоминания день за днем и прошу Богов о еще нескольких счастливых моментах. Как я попал в рабство? Я могу вспомнить это с трудом. Очередная война, бесконечные нападки римских войск и полная невозможность сопротивляться. Что могут сделать четыреста человек против целого легиона? Ничего, только капитулировать. Говорят, что, будучи рабом, ты приобретаешь способность отключиться от всего мира и жить так, как этого пожелает кто - то, находящийся выше тебя по социальной лестнице. А будучи гладиатором, ты приобретаешь бессердечность, ведь именно это качество способно помочь тебе выжить, находясь даже в самой сложной ситуации, борясь с самым сильным соперником в смертельной схватке. Мне не стоило особого труда определиться, кем я хочу быть, когда меня покупали на рынке, словно кусок лежалого мяса с легкой толикой гнили. Я и был таковым, ровно до тех пор, пока не смог доказать совершенно обратного. Усиленные, беспощадные тренировки помогли мне выжить, а моему брату, к сожалению, нет. Я до сих пор скорблю по нему, ведь боль в моей душе нельзя стереть так просто. Раскаленное солнце, жар, пустой желудок, дичайшая жажда, деревянные мечи, кажущимися смешными никоим образом не могли убить моей внутренней силы, силы к победе, силы к освобождению, а его потеря могла, но я справился, приложив к этому немало усилий. Удивительно, но какой невольный не мечтает о свободе, тем более, когда на протяжении двадцати шести лет он каждую минуту, каждую секунду пробует ее на вкус и наслаждается ею? Я мечтал, я верил, я надеялся, я таил в себе надежду, и сражался, каждый раз рассчитывая на хорошее вознаграждение. Говорят, что если хорошенько заработать за жестокие зрелищные бои, то можно выкупить себе вольную. Что ж, судя по всему, я не тот человек, который способен поверить в сказку. Я никоим образом не надеялся на милостыню, я надеялся на побег, и, естественно, при таких обстоятельствах монеты никогда не станут лишними, правда? Моя ненависть к Батиату, к великому моему разочарованию, была не первоначальной. Видит Бог, я пытался относиться к нему со всем почтением, которое должен оказывать раб своему господину, но потом что - то пошло не так. Вероятно, участь Суры и дальнейшие страдания Спартака подтолкнули меня к решительным действиям. Я четко продумывал план побега, по - тихому собирая единомышленников. Цена человеческой жизни в этой стране давно утеряла весь смысл. В тот кровавый вечер мы не скупились, раздавая удар за ударом холодной сталью меча всем неугодным нам людям, окружающим ланисту и служащим ему опорой. Жалкий римлянин не ожидал нападения, и судьба сыграла с ним жуткую шутку. Возмездие рано или поздно обрушиться на плечи всех, кто тем или иным образом пытается наделить себя властью, которую имеет только сам Юпитер.
В то время, как слава бежит где - то далеко впереди тебя, не остается ничего, кроме, как улыбнуться. О кровавой резне в Капуе не вели беседы только глухонемые. Рабы надеялись на скорейшее спасение, а римляне трепетали,  в надежде, что следующим вспоротым животом будет не их собственное пузо. Разграбив виллу Батиата, мы почувствовали некое удовлетворение и не дюжую поддержку благодарных людей, которые годами томились в неволе и уже не надеялись на лучшую жизнь. План о разгромлении соседних вилл не был спонтанным. Мы хотели мести, и в данный момент только смерть могла нас остановить. К тому же, этот чертов галл совсем помешался на поисках своей подружки, и мы вынуждены, как верные псы следовать за ним, не озираясь по сторонам. Стальные клинки, вонзающиеся в тела, громкие крики, гул от падающих тел и запах крови лишь придавали нам еще большего азарта. В ту ночь мы были похожи на голодных волков, которых долгое время пытались приручить, но они покусали хозяина и сорвались с цепи. Мы не знали пощады, ловко управляя мечами и наказывая римлян, возомнивших себя царями и богами. Мы наказывали их самым страшным наказанием - лишением жизни и делали это совершенно безразлично. Напуганные рабы то и дело прятались по углам и верещали, не понимая, что происходит. Самые умные из них и более смелые, отбирали мечи у лежащих на кровавой земле тел и пускались в бой, вырывая, выгрызая из плотного кольца неприятелей свою свободу, на которую они ранее и не могли рассчитывать. После кровавого боя последовало пышное празднование. Вино лилось рекой, но у предводителей армии была другое занятие, без которого веселье не могло бы быть столь заманчивым. Шеренга рабов, стоящая у самого входа мало походила на настоящих войнов. Эти хилые, щуплые тельца непременно поднимали численность нашей армии, но гасили нашу силу. Спартак, как всегда был красноречив. В рядах отдаленно слышалось перешептывание. Они уже точно знали ответ, ведь их желание присоединится к нам горело в их глазах. Меня смущал лишь темноволосой юноша, стоящий поодаль и смотрящий в пол. Он явно не был доволен столь дерзким предложением, по тому, как на его лице читалось смятение и некая обида, словно мы ворвались в его собственный дом и разрушили все, к чему он шел годами. Но, собственно, разве это могло бы быть правдой? Он точно так же, как и все здесь присутствующие носит ошейник, и, к сожалению, на нем нет ни драгоценных камней, ни алмазов, хоть как - то скрашивающих его социальное положение. Холодная сталь железных оков с грохотом рухнула на землю. Спартак одним ловким движением стер малейшее упоминание об их принадлежности в данному дому. Теперь эти люди, бывшие рабы, все принадлежат только самим себе и вправе выбрать свой путь, а именно, стоит ли им уйти отсюда прямо сейчас в поисках лучшей жизни, или остаться здесь и присоединиться к армии фракийца, борящейся за высокие цели. Каждый из них будет вынужден пройти изнурительное, каждодневное обучение, но, как еще они, не войны, смогут постоять за себя? Им стоит немало подумать и взвесить все за и против.
Спустя некоторое время выбор был сделан, и новобранцы добрую треть часа привыкали к тяжести меча, но мне не было до этого никакого дела. Я хотел отдохнуть, ведь следуя нашему условленному плану, через пару дней мы должны будем выдвинуться на запад, где разобьем еще одну виллу и вновь сможем присоединить к себе десятки пленных, освободив их от тяжести железа на их шеях. Я прилег в самой отдаленной комнате имения, пытаясь обрести покой и насладиться долгожданной тишиной, но, судя по всему, моим мечтам не суждено было сбыться. Долбанный галл влетел в помещение и орал так, что я вряд ли смог бы понять, в чем проблема, без посторонней помощи. О чем думал этот неуклюжий мальчишка, когда решился напасть на Спартака? Я право хотел понять его мысли, но, к сожалению, они не укладывались у меня в голове никоим образом. Что это было? - думал я про себя, глядя на все происходящее со стороны. Протест или боязнь новой жизни, к которой он еще не привык? Впрочем, теперь его жизнь, меня мало касается. Столь необдуманный поступок будет стоить ему именно ее. Нападающий на предводителя со спины заслуживает четвертования, ведь с предателями нужно поступать должным образом. Это удивительно, но в глазах юноши не было сожаления. Тиберий, кажется, так его зовут. В данный момент молодой человек с вызовом смотрел на всех окружающих его людей, словно выпрашивая смерти. Он рычал, как маленькая собачонка и только лишь отдаленно напоминал мне нечто похожее на мужчину. Жалкое подобие, но только фракиец почему - то стойко думает, что из него может получиться что - то путное. - Да хранят меня Боги, Спартак! Я согласен с мнением галла. Этот мальчик заслуживает смерти. Странно, но даже звонкая пощечина и разбитая губа не умерила его пыл. Он все так же с ненавистью смотрел в нашу сторону, будто пытаясь прожечь дыру в наших телах. Видимо, он слишком сросся корнями со своим господином, и его на самом деле лучше прикончить. Такому человеку нельзя доверять, ведь рано или поздно за первым нападением последует следующее, а ведь он только - только научился держать в руке меч ... - И как ты предлагаешь обучать этого щенка?  Я сверлил юношу уничтожающим взглядом. Он раз и навсегда лишил себя хорошего отношения к нему с моей стороны. - Мальчик, если ты не воспользуешься последним шансом, подаренным тебе в данную минуту, то я убью тебя лично. Я развернулся и вышел из помещения, презренно плюнув на пол. Спартак все решил за нас.