Внешний вид
примечание:Волосы длинной до плеч. Прядь выкрашенна в белый цвет
Нет хуже ада, чем вспоминать в деталях поцелуй, которого так и не было.
Интересно, как это – забыть собственную жизнь. Писать те песни, которые уже были написаны, и играть ту музыку, которая уже звучала. Стив не раз ловил себя на том, что просто не знает, что сказать Иену, чем усмирить гневную тоску, с которой тот рвался сквозь обманчивую дымку еще не прожитой им реальности.
Звуки, надрывные, чарующие, тоскливые наполняли комнаты, лишая всяческого ощущения материальности всего сущего. И Райт с грустной нежностью смотрел на взъерошенного любовника, что сидел среди кучки исписанных листов, и крепко прижимал к себе гитару. Его глаза, такие неумолимо восторженные, сверкали сероватой зеленью, а шальная улыбка придавая его лицу притягательное очарование дьявольской сущности, с которой не могло сравниться простое вдохновение. Стив смотрел на него, и в тоже время не мог смотреть, будто испытывая вину за то, что уже слышал это раньше. Мужчина лишь тоскливо отводил взгляд, и Иен понимал все сам, медленно отставлял гитару, и уходил. А Райт оставался в одиночестве, чутко прислушиваясь к звенящей тишине комнаты, и ждал. Просто ждал, не теребя навязчивым участием только что открывшуюся рану.
Многие, а вернее сказать все, поражались терпению гитариста, вот только сам Стив нисколько не удивлялся этому. Почему? Проще ответа и не найти – он верил в Иена. Верил его задумчивым взглядам, его слишком явной злости на себя самого и те обстоятельства, в которых он оказался, а это свидетельствовало об одном – Брайден не успокоиться. Не сможет. В противном случае просто сожрет себя изнутри. Просто шагнет в пропасть, подчиняясь случаю, не сопротивляясь судьбе. Исчезнет. Погаснет. Умрет.
Впрочем, Стивен знал о том, что такой роскоши Иен себе позволить не мог. Потому мужчина смиренно ждал, крепко обнимая его по ночам. Убирая прилипшие к взмокшему лбу волосы, смотрел на него спокойно, и с нежностью, легко прикасаясь губами к горячим щекам, и шептал о том, что кошмары не надолго, а воспоминания обязательно вернуться. Мужчина всеми силами цеплялся за жажду Иена не потерять ту жизнь, которую он еще помнил. И дождался.
Брайден, собрав всех, заявил о том, что хочет вернуться. Райт тогда лишь ухмыльнулся, внешне не выдавая ничего из того, что раздирало его на кусочки, и желало вырваться наружу с громкими возгласами и крепкими объятиями. Он смотрел на своего мужчину, едва сдерживая всю свою гордость за него. Иен медленно просыпался, точно после длинного, мучительного сна, он неторопливо вставал на ноги, с насмешливым презрением глядя в лицо обстоятельствам. И пусть до этого он бил зеркала, рычал на Стива, если тот тянулся за антисептиком и бинтами, и предпочел заснуть, истекая кровь. И Райт принял это. Он полночи смотрел на чернеющие в темноте комнаты пятнышки крови на своей футболке, и думал о том, что так Иену легче – почувствовать реальную, физическую боль, и наконец-то отпустить душевную. Перешагнуть через то, чего он не помнил и не принимал, и подобно этой теплой крови, что медленно стекала по израненным рукам, мужчина чувствовал всю реальность, все то, что у него было, и все то, чего он хотел – быть живым. Настоящим, а не призраком из недавнего прошлого, застрявшего между двумя мирами его одной жизни. Тогда Райт только крепче обнял его, прислушиваясь к иногда ровному, а иногда и прерывистому дыханию самого дорогого человека на свете. А на утро уже видел ту самую решительность, которой так долго ждал. Брайден умел феерично слать нахер неприятности, и бесстыдно показывал средний палец судьбе, продираясь через все, что выпадало ему. Сильный. Уверенный. Родной.
Вряд ли Иен заметил тот взгляд, которым на него смотрел Стив – спокойное, теплое, нежное восхищение человеком, сумевшим преодолеть нечто страшное.
-И чего это с ним вдруг? – шепнул ему как-то Майки уже будучи в студии, - Ему струна по лбу попала?
Райт только ворчливо фыркнул, настраивая гитару. Драммер жаловался не зря, ибо вся группа в полном составе пропадала в репетиционной комнате с утра до вечера. Впрочем, Стив нисколько не разделял неудовольствия Майка, более того, он прекрасно знал о том, что сам драммер едва мог усидеть на своем стуле, соскучившись по такой активной работе.
Единственным, что могло поднять Иена на ноги, что могло вернуть ему самого себя – была музыка. И Стивен об этом знал, не ревнуя и не обижаясь незначительности своей роли в этом. Мужчина отдал бы даже жизнь за всего лишь одну возможность увидеть прежнего, наглого, самодовольного засранца, который любил свои песни, любил свою музыку, и своих фанатов, так, что зубы сводило от всей той чувственности, которую он буквально расплескивал. И именно в такие моменты Райт понимал то, как сильно любит этого человека. И каким невозможным казалось то, что жизнь его пройдет вдали от Иена. И в конце концов, все то, что произошло, научило Стива ценить то, что у него было, и что никто уже не сможет ему вернуть, как никто не сможет вернуть ему его собственную душу, которая навсегда останется с Иеном.
Мы изменяем себя в основном по одной из двух причин — вдохновение или отчаяние.
Небольшая гримерка, шумные разговоры друзей, задумчивое молчание менеджера – Стив нервно облизнул губы, и едва слышно выдохнул. Первое выступление после длительного перерыва. Не такое масштабное, к каким привыкли фанаты группы. Не такое фееричное, но от того еще сильнее росла тревога, медленно цепляясь за волнительное ожидание. Брайден задерживался.
Иен слишком долго и болезненно шел к этому моменту, потому Стив не бегал за ним с видом заботливой мамаши. Не искал в людных коридорах, не ходил из угла в угол, меряя комнату шагами. Время – все что сейчас нужно Брайдену. А нежная улыбка, ласковый поцелуй и слишком откровенный взгляд – были утром. Теперь дело было за певцом.
Но, как же это трудно – ждать, не позволяя себе даже сделать звонок, дабы не разрушить то шаткое равновесие, коего так искал Иен. Труднее всего было заставить себя молчать в тот момент, когда сердце, матеря хозяина, требовало от того хотя узнать, как там Брайден. Стив покрепче сжал гриф своей гитары, не чувствуя того, как струны впиваются в кожу. Все его внешнее спокойствие было разительной противоположностью тому урагану из мыслей и чувств, что едва удерживался внутри.
Закрыв на мгновение глаза, Райт попытался успокоиться, и услышать музыку. Чувственную и красивую. Волнительную и сводящую с ума. Услышать тихий голос Иена. Слова, что слетали с его губ, и застревали в сердце. Мгновения хаоса, сменялись опустошающей тревогой, медленно перетекающей в стойкую уверенность.
-Пять минут до начала, - возвестила девчушка, сверкая улыбкой, и тут же скрылась в дверном проеме.
-Эй, а Брайден уже пришел? – выкрикнул ей в след Смит.
-Да-да, уже на месте, ждет вас, - послышалось откуда-то из коридора.
Райт открыл глаза, и ухмыльнулся каким-то своим мыслям. Его радовала предстоящая возможность заткнуть всем тем, кто уже хоронил группу, рты. Иен вернет себе свою собственную жизнь, в этом Стивен не сомневался.
-Ну, что, готов поразить всех своим голосом, - положив на плечо гитариста руку, лукаво улыбнулся Майки, - Давно не слышал, как ты поешь.
Стив, в привычной ворчливо – насмешливой манере, фыркнул, поведя плечом, и подцепив двумя пальцами рукав драммера, нарочито медленно сбросил его руку.
-Петь будет Иен, а не я…так что приготовься ты, - усмехнувшись, он повесил гитару на плечо, и расправил ремень, - Стирать искренние слезы умиления.
Как непривычно, и в тоже время знакомо идти молча, не замечая шутливого толкания Майки и Эйвери впереди себя. Думать о своем, и одновременно не пытаясь зацепиться за какую-либо мысль. Казалось, с последнего выступления прошла целая вечность, и когда они уже выбрались на сцену, преодолев коридор, наполненный любопытными работниками студии, Стив увидел Иена. Неосознанно улыбнувшись, Райт ободрительно кивнул, и занял свое место, так же молча, как и множество раз до этого, на любом выступлении, настраивая гитару, и собственные чувства.
За импровизированной стеной, что отделяла небольшую сцену от зрительского зала, слышалось нетерпеливое, пока еще слабое гудение фанатов, а по позвоночнику так знакомо пробежала хуева туча мурашек. Райт напрягся, медленно впуская в себя ту мелодию, что уже звучала в его сознании.
Повисшая тишина возвестила о том, что перед «стеной» появилась ведущая, а значит действо вот-вот начнется.
- Этого возвращения все очень ждали, и спустя несколько мгновений оно состоится…. Вы готовы? Встречайте «Nemo curat» на нашей сцене! – голос ведущей буквально утонул в гуле, казалось, содрогающем стены.
Под этот оглушающий рев толпы, «стена», скрывающая группу, поднялась, и еще до того, как полностью скрылась из виду, Райт ударил по струнам, заставив гитару протяжно взвыть. Тихое «пение» акустической гитары, медленно сменившее надрывный визг электрогитары Стива будто принесло с собой тишину, в которую погрузился зал.
- Love, love… look what you've done to my heart, oh, I should've known from the start, - голос Иена точно холодным лезвие ударил по горячей коже, принося столь долгожданное успокоение, и заставляя сердце медленно сжиматься под чувственностью этих звуков, этих слов, - That, you'd go and tear it apart, oh, and now you've deserved me…
Райт посмотрел на Эйвери, что затаив дыхание, во все глаза смотрела на брата, и едва заметно улыбнулся. Каждое слово, и каждый звук, коим наполнялся зал, проникали через кожу, задевая каждою клеточку, разливаясь волнительным теплом, заставляя медленно вздрагивать, и прерывисто выдыхать, вновь задерживая дыхание от слова до слова, от ноты до ноты.
Освещенная множеством прожекторов фигура Брайдена подсвечивалась не снаружи, а изнутри. Мужчина привычно касался пальцами струн, и пел так, будто его голос не принадлежал ему самому, словно так звучала его душа, переплетаясь с музыкой, идушей сквозь его кожу, передаваясь таким податливым струнам, преображаясь в чистый, тонкий звук.
Это была необычная песня, одна из самых загадочных, что писал Брайден. Слова, партии инструментов, что неожиданно взрывались, и так же неожиданно замирали. В этом было что-то волнительное. Каждый инструмент, задействованный в этой мелодии, будто раскрывал характер, вплетаясь причудливым узором в общую вязь, и так же замолкал, уступая место, чему-то еще более нереальному.
Пьянящий, романтичный и одинокий звук акустической гитары будто пел о чем-то сокровенном, и никто из других инструментов не решался вклиниться в это по истине эфемерное звучание, наполняющееся чувственностью с каждым словом, слетающим с губ Иена. Эйвери и Майк заворожено ожидали своего часа, и лишь Стив, согнав таинственную паутину восхищения, погладил гитару по грифу, зная о том, что именно ему предстоит вклиниться в этот удивительный поток прекраснейших образов, сотворенных всего на всего звуком.
- You never lose, you never fail, you always live to tell the tale. – пел Иен, и в «пение» его акустической гитары медленно проникал нетерпеливый поток пока еще сдерживаемого напора и тоскливой нежности электрогитары Стивена, а сам гитарист негромко, точно поддерживая немного хрипловатый голос Брайдена, запел чувственно, неотрывая взгляда от своего мужчины:
-You take me up, you bring me down, without a touch, without a sound….
Сердце привычно сжалось под напором стремительно вырывающихся чувств, а по позвоночнику прошла безудержная волна неистовства. Казалось, кроме этих двоих мужчин никого и не было в зале. По крайней мере, Стив уж точно никого не замечал, кроме Брайдена, и не слышал ничего, кроме его голоса.
- Love, love, why do I keep searching high and low? –Стив на мгновение закрыл глаза, отдаваясь музыке целиком, медленно погружаясь в то волшебство, что сейчас сотворил Иен, - You take me in your arms and let me go….
Его пальцы привычно скользят по струнам, срывая удивительные звуки, что будоражат и сводят с ума. Рваные аккорды, тонущие в бесконечно тоскливом «пении» заждавшихся басов и ударных. Нет, они не перекрикивали друг друга, они пели друг другу, рассказывая на своем языке все то, о чем сейчас пел Иен.
- Oh, how long must it be until you, come run back to me cant you see, - не вздрагивать от такой музыки, и голоса не представлялось возможным, и Стив вопреки своим привычкам, посмотрел в зал. На мужчину будто накатила волна человеческих эмоций, сметая все. Кто-то плакал, прижимая к груди ладони. Кто-то заворожено смотрел, боясь выдохнуть, а кто-то и вовсе оцепенел от всего происходящего. Такого ожидать не мог никто. Иен в очередной раз поразил всех. И в очередной раз показал Стиву то, какой удивительной может быть его музыка.
- I got no release from the pain just to see you again….- голос Иен звучал ровно, словно река, полная удивительных искр вдохновенного счастливого умиротворения.
- You never lose, you never fail –негромко пел Стив, глядя светящимися восторженными глазами на своего мужчину, - You always live to tell the tale… You take me up, you bring me down… Without a touch, without a sound..
Замолкая, точно так же как и его инструмент, Стив едва заметно улыбается, сглатывая подступивший к горлу комок. Его Иен был счастлив. Спокоен. Он снова был на своем месте. Вновь чувствовал себя живым. Райт крепче сжал гитарный гриф, и едва не пропустив вступление басов и ударных, закрыл глаза. Мгновения, тонущие в настойчивой отбивке Майка, секунды, подчиненные басами Эйвери. Брайден молчал, уступая все полномочия Стиву.
И тот не замедлил вступить, резко ударив по струнам. Гитара завыла громко, тоскливо, протяжно. Словно плача навзрыд. Словно крича о том, что Стив чувствовал, что хотел сказать, о чем думал. Ее надрывное звучание разлеталось искрящимися осколками звенящей грусти, любви, нежности. Все то, что ощущал Стивен, будто волной вырвалось из него, соприкасаясь со струнами, превращаясь в протяжные надрывные звуки.
Мужчина склонил голову, и темные пряди скрыли его лицо тенью, хотя никто бы и не увидел того, как по щекам покатились горячие слезы, а где-то внутри, раздирая тесную клетку из ребер, душа рвалась всего лишь к одному человеку. Самому нужному, самому дорогому, и самому важному.
Гитара в очередной раз зашлась тоскливым рыданием и под громкие отбивки ударных, стихла, вновь уступая место акустической гитаре, и чувственному голосу Иена. Стив выдохнул, вытерев лицо ладонями, и посмотрев на своего мужчину, улыбнулся, открыто и счастливо, забыв о том, что глаза блестели от слез.
-Я тебя люблю, - произнес он беззвучно, одними губами, и тут же отвернулся, едва заметно улыбаясь.
А я ковбой на стальном скакуне, меня ищут, живым или нет...
