У Вас отключён javascript.
В данном режиме, отображение ресурса
браузером не поддерживается
Вверх страницы
Вниз страницы

Важное:

Лучший форум месяца - март. набор

Золотой форум - подать заявку

Seventh day - конкурс месяца

Новый дизайн - оставить отзыв

Набор модераторов - подать заявку

Выкуп баннерных мест - подробнее



                

Навигация:

Правила Бона

Выставление ранга

Гостевая книга

Лицо почёта дня

Пиар от BONUP ART

Лучшие работы дня


[взломанный сайт]
Plymouth: Evil Is Rising.


БONAP ART

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » БONAP ART » ГЛАВНЫЙ АРХИВ » анкета на мастера письма


анкета на мастера письма

Сообщений 41 страница 60 из 63

41

1. Имя|Ник
boomazy или one day
2. Работы (не менее 2х постов, с указанием ролевой, где писался пост.)
http://tvdimmortal.rusff.me/

Кросспол - Клаус

Первая любовь никогда не забывается. Чувства проходят, эмоции притупляются, но воспоминания остаются, оседая в памяти горстками пепла и отчаяния. Я знал об этом не понаслышке. Татия Петрова… Она влекла меня, притягивала к себе каким-то животным магнетизмом, а я ничего не мог с собой поделать. В те моменты, когда я лицезрел ее тонкий девичий силуэт у колодца или в окошке дома, тестостерон в моей крови зашкаливал, а внутри разливалось приятное тепло. Я желал ее. Желал всем своим естеством. Тогда мне казалось, что она испытывает ко мне какие-то чувства,  но с годами я понимал, что она кружила мне голову и заставляла мечтать о себе каждую ночь отнюдь не из-за ответных чувств к моей скромной персоне. Она играла. Играла со мной и с моим братом Элайджей, который так же, как и я видел эту девушку во снах и мечтал когда-то назвать ее своей женою. Бесчисленное количество раз мы состязались за нее в глупых поединках, а она только скромно посмеивалась, кокетливо улыбаясь нам и помахивая изящной ручкой. Я был дураком. Влюбленным молодым дураком, который не разглядел в этой милой и застенчивой девушке настоящую стерву с извращенным характером. Ту, которой нравилось наблюдать за бесконечными стычками родных братьев. Ей доставляло это настоящее удовольствие. Однажды ночью мы встретились у речки, и судьба пожелала, чтобы мы наконец-то стали близки. Я до сих пор помню все изгибы ее стройного тела, по которым проводил грубоватыми мужскими руками. Я помню аромат, который исходил от ее волос, упругую грудь, которая оказалась даже больше той, которую я представлял себе в мечтах. Она была для меня совершенством. Моей первой женщиной. Опытной и смелой. После этого случая мы еще несколько раз проводили время вместе, а потом я наскучил ей. Она обратила свое внимание на Элайджу, при этом напрочь забыв о его младшем брате. Я перестал удостаиваться даже скромной улыбки на ее лице, не говоря уже о наших, ставших регулярными, ночных встречах. Она мучила меня. Она знала, что была нужна мне, но ей нравилась играть. Иногда мне казалось, что вся ее жизнь была сплошной игрой, без которой ей было не прожить. Известие о том, что я выпил именно ее кровь для своего обращения в вампира, повергло меня в дикий шок и ужас. Какой бы стервой она не была, я продолжал любить ее. Меня поразил тот факт, что мать знала о наших интрижках, но не рассказала о них отцу. Может быть, она и вправду нас любила, но я сейчас не об Эстер. Смерть Татии положила конец нашим ссорам с братом, и мы поклялись, что больше ни одна женщина не станет на пути у нас. Мы ошибались. Спустя несколько веков мы удостоились встрече с девушкой по имени Кэтрин Пирс, которая была двойником нашей драгоценной Татии. Эта девушка получила от своей прародительницы такой же стервозный характер, расчетливый склад ума и симпатию обоих первородных братьев. Хотя, мне она была нужна только в плане жертвы для ритуала, с помощью которого я, наконец, мог обрести свою сущность, а вот Элайджа поддался ее чарам и, казалось, растаял, ностальгирую по былым чувствам к первой Петровой. К тому времени я сильно изменился. Я больше не был тем парнем, который боялся вдохнуть воздух рядом со своей возлюбленной. Я стал жесток, дерзок и чванлив. Я получал все то, что хотел и шутливо управлял чужими судьбами, воображая себя чуть ли не Господом Богом. Если бы теперь я встретил Татию, то поставил бы все свое состояние на то, что она увивалась бы вокруг меня, а не наоборот. Мне всегда нравилось чувствовать себя всемогущим и делать все, что заблагорассудится. И пусть даже Кэтрин сбежала из замка, обведя меня вокруг носа. Я не отчаялся. Я просто взял и отомстил. Перерезал всю ее семью. О, как вопила ее мать, умоляя не трогать младшую дочь, но, к сожалению, для нее, я уже вошел в азарт и меня остановил бы только ядерный взрыв или падение евро на биржевом рынке. Пирс затаила на меня злобу, но она не была дурой, чтобы выступать против меня. Напротив, она была слишком умной. Вот уже больше пятисот лет ей удавалось скрываться от меня, умудряясь выскакивать прямо из-под носа у моих верных слуг, но разве я не говорил Вам, что жутко злопамятный? Месть - это блюдо, которое подают холодным. Вы скажете, ты ведь уже уничтожил ее семью. Разве это была не месть? О, нет, мои дорогие. Она причинила мне большие неудобства своим обращением в вампира и вряд ли сможет расплатиться со мной жизнями кучки ничего не стоящих людишек.
Сегодня я был готов взыскать с нее все убытки, которая она причинила мне из-за своего буйного характера. Я знал то место, где она будет находиться этим вечером. Милый домик с розовой крышей, из трубы которого валил приветственный дымок. Кэтрин, похоже, ты становишься сентиментальной. Ухмыльнувшись, я поднял воротник своего пальто повыше и торопливым шагом направился к входной двери. Сегодня мы с тобой вдоволь повеселимся, хитрая бестия. Я знал, что она вряд ли доживет до утра, но у нас была впереди целая ночь. Чудесная ночь. Сегодня ты покаешься мне в своих грехах, Петрова. И мне будет приятно вонзить свою руку в твою плоть и вытащить оттуда, давно переставшее биться сердечко. Я помещу его в вазу и поставлю на стол. Буду любоваться. Сегодня я решил побыть джентльменом, поэтому вместо того, чтобы выбить ногой входную дверь, я постучал.

Дженна Соммерс

Я любила разнообразные праздники, на которых могла почувствовать, что в моей жизни еще осталось место для веселья и развлечений. Я надеялась, что моя жизнь еще не до конца сгнила и всеми силами старалась побольше улыбаться и дарить людям вокруг себя позитив. Сегодняшний праздник был одним из тех, на которых я обожала бывать больше всего. День рождения. Как много хорошего в этом словосочетании. И пусть я знала новенькую учительницу Алекс не так сильно, как мне хотелось бы, но всей душой надеялась наверстать упущенное. Она создавала впечатление довольно милой девушки, которая искренне любит свою работу и никогда не ходит по школьным коридорам с кислой миной, разбрасывая вокруг себя лучи ненависти. Может это покажется кому-то странным, но все учителя в этой школе всегда были в хорошем настроении и крайне редко брюзжали из-за каких-то мелочей. Коллектив подобрался хороший. Все из них превосходно знали свои предметы и умудрялись втискивать знания в головы учеников, которые в процессе еще и брыкались. С одной стороны я была здесь немного лишней, ведь я не учительница, а школьный психолог, который вдобавок попал на работу по «блату». А с другой – я общалась почти со всеми учителями здесь и имела со всеми дружественные отношения, поэтому, когда Барбер пригласила меня и Рика на торжество, я ни капельки не сомневаясь, ответила положительно. Подарок мы выбирали недолго – просто зашли в местный магазин и купили для девушки шикарный набор, включающий в себя махровый халат, пушистые тапочки и полотенце, а вдобавок ко всему этому приобрели букет белых роз.
И вот уже мы с Алариком стоим на пороге кабинета географии, в котором и должно проходить данное торжество. Первым делом мы подошли к самой Алекс. По очереди обняв ее и поздравив со столь знаменательным событием, мы вручили ей свои скромные подарки и, обменявшись любезностями, отправились к остальным гостям. Нас было не так уж много, но знала я явно не всех. Присутствующая здесь незнакомая блондинка показалась мне высокомерной и холодной, потому что явно держалась особняком среди всех и имела весьма и весьма горделивый вид. Фыркнув, я разглядела в полуметре от себя две рыжие шевелюры. Обладательницей первой была Мэри – еще одна наша новенькая учительница, но на этот раз по экономике. Мне казалось, что она была самой несерьезной среди нас и искренне ей завидовала, наивно полагая, что она далека от этого сумасшедшего сверхъестественного мира. Махнув ей рукой, я поинтересовалась состоянием ее здоровья и, получив ответ, улыбнулась. Обладательницей второй рыжей шевелюры, ярко выделяющейся даже в огромной толпе, была Вивьен Адамсон – единственная моя подруга в этом городе и по совместительству вампир. Меня нисколько не пугал данный факт, потому что девушке было довольно много лет, и за это время она научилась контролировать свои жажду и желание. Рик шел за мной хвостом и подозрительно оглядывался по сторонам – ему всегда и везде виделась сверхъестественная опасность, но разве я могу его за это винить?
- Вивьен, - произнесла я, подходя поближе и приобнимая девушку за плечи. С самой первой встречи я почувствовала какое-то единение с ней и уже тогда надеялась, что смогу стать ее подругой. Поболтав пару минут о всякой ерунде, мы подошли поближе к столу, потому что Алекс уже призывала всех начинать открывать бутылки со спиртным. Закатив глаза,  я подошла к Аларику и таким образом оказалась стоящей между ним и Вив. Он, как истинный джентльмен вызвался разливать алкоголь по стаканам и через пару минут в моей руке оказался пластиковый стаканчик, который я тут же сжала покрепче, боясь случайно вылить его себе на рубашку. Когда мы подняли наши импровизированные бокалы, та самая незнакомая блондинка произнесла довольно содержательный тост и, запрокинув голову, первой влила в себя спиртное. В ту же секунду она жутко закашлялась и, выронив стакан, упала на пол, держась за горла и судорожно пытаясь сделать вдох. Я рванулась было к ней на помощь, но Рик весьма крепкой хваткой схватил меня за локоть  и не дал сделать шаг. Я так и осталась стоять с разинутым ртом, не понимая, что происходит и почему всем настолько фиолетово, что одна из нас сейчас корчится на полу в конвульсиях. Но, к моему удивлению, через пару минут она пришла в норму и, вскочив на ноги, оголила клыки. Да, да. Вы не ослышались. Она оказалась вампиром. Я инстинктивно сделала шаг в сторону и тут она, зашипев, рванулась к Рику и, схватив его за грудки, со всей силы швырнула в стенку. Я моментально вышла из этого оцепенения и, подбежав к парню, без сознания лежавшему на полу, судорожно попыталась проверить его пульс. Он прощупывался, но был довольно слабым. Встав на ноги, я повернулась лицом к присутствующим ребятам и обомлела. Алекс стояла рядом с блондинкой и что-то говорила ей довольно низким шепотом. Девушки переглядывались, и время от времени бросали взгляды на нас. Посмотрев влево, я увидела, что Вив стоит на том же самом месте, сложив руки на груди, но пристально наблюдая за действиями девушек.
- Я, конечно, все понимаю, но может кто-то объяснит мне, что здесь происходит? Какого хрена ты, - я показала пальцем на вампиршу, - накинулась на моего парня и кинула его в стенку? Да, да. Я тебя спрашиваю, милашка, - всю меня буквально трясло от гнева, и если бы где-то поблизости оказался осиновый кол, то я бы уже давно попыталась прикончить истеричную девку, которой явно надо посетить психотерапевта. Неожиданно я услышала позади себя шорох и увидела, что Рик начинает вставать. Он стряхнул с рубашки строительный мусор и, подняв голову, в упор уставился на вампиршу.
- А ты сильная, но зря ты сделала это, ведь жить тебе недолго осталось, - от моего Аларика не осталось и следа. Я могла поклясться на библии, что сейчас передо мной стоял не он. Твою мать. Зажав рот ладонью, я попыталась унять бешеный стук своего сердца. Второе «Я». Вот оно какое. Я первый раз в жизни видела его таким и это мне явно не понравилось. На его лице застыло такое выражение, будто самое любимое занятие в его жизни – истязать грешников и скидывать их еще живые тела в кипящее масло. Он не смотрел ни на кого из остальных присутствующих – его взгляд был сосредоточен только на блондинке. Молниеносным движением, он кинулся на нее и прижал к стене. Обомлев, я кинула взгляды на Вив и Алекс, которые, похоже, были настолько потрясены этим действием моего парня, что выкатили глаза и ожидали продолжения.
- Рик? Рик! – позвала я его, неторопливыми шагами подходя все ближе и ближе к нему, - Оставь ее, пожалуйста. Она не хотела причинить тебе боль, - я сама не верила в то, что говорю, но разве нам нужен еще один враг вампир? По-моему их у нас и так хватает. А он все так же стоял, прижав ее к стенке и сверлил своим жутким, пробирающим до костей взглядом. Она не шевелилась и пыталась в свою очередь взглядом просверлить дырку в его голове. Когда я оказалась наиболее близка к ним, то тронула Аларика за плечо и попыталась развернуть к себе, но в ответ получила такой сильный толчок в грудь, что отлетела от них на пару метров и едва не сломала себе шею. Слава богу, что там не стояла парта, а то я бы точно все ребра об нее пересчитала. Сидя на заднице посреди класса, я судорожно всхлипнула, но сжав кулаки, попыталась взять себя в руки. И тут Алекс и Вив, будто очнувшись после долгого сна, наконец поняли, что дело пахнет керосином и рванулись оттаскивать Аларика от вампирши. Если его Альтер-Эго всерьез взбесилось, то сейчас нам всем придется плохо.

Дженна Соммерс

Как приятно вновь почувствовать себя в своей тарелке и оказаться там, где тебя искренне любят и ждут. Там, где тебя всегда поймут, утешат и поделятся с тобой все необходимым, даже не надеясь получить что-то взамен. Мой дом был для меня тем самым местом, где я чувствовала себя нужной и полезной. У меня была семья. Да, пусть никто из них не отличался каким-то прямым родством со мной, но за все время, проведенное с ними, я поняла, что мои племянники стали мне, как родные дети, которых у меня никогда не было. Я всеми силами старалась заботиться от них, но это, естественно, не всегда получалось. Конечно, я же не какой-нибудь вампир или оборотень, который способен постоять за себя и свою стаю. Я всего лишь человек, который будет защищать своих близких до последнего вздоха.
Сегодняшний день обещал быть весьма и весьма позитивным для всех, кто был приглашен. Конечно, Елена собственноручно составила список гостей, но я просто не могла не добавить туда Вивьен – первую вампиршу, с которой я чувствовала какое-то единение и чуть ли не родство. У нее были свои «дети», которые тоже не являлись ее родными отпрысками, но были ближе всех людей на этой планете. Схожая ситуация, не находите? Мы с ней как-то быстро расчувствовались и прониклись друг к другу взаимной симпатией. Поэтому, когда я снова встретила ее в баре, то, не задумываясь, пригласила на сегодняшнюю вечеринку – не все же нам с детками праздновать. Также сюда были приглашены Кэролайн, Тайлер, Бонни, Стефан и Деймон. Бонни и Тайлер не смогли прийти по каким-то личным причинам, но лично я на них нисколько не обижалась – молодость, горячая кровь и все такое, знаете ли. Так что они вовсе не обязаны были почтить меня своим присутствием – все равно мы еще обязательно увидимся.
Первыми пришли братья Сальваторе, как всегда одетые с иголочки и приятно пахнущие. Стефан подошел ко мне первым и вручил бутылку вина, при этом искренне порадовавшись моему появлению и заключив в свои объятия. Затем ко мне подошел Деймон, на лице которого как всегда блуждала гадкая ухмылочка. Я уже ждала какого-нибудь саркастичного монолога, но он только сказал, что рад меня видеть, после чего также обнял на глазах у всех. Сказать, что ребята опешили – это ничего не сказать. Да я и сама стояла немного в шоке, но все-таки обняла вампира в ответ. Не каждый день увидишь, как Сальваторе выражает свои позитивные эмоции. Конечно, после этого он снова схохмил, но на это уже никто не обратил внимание. Уж такое его поведение у нас явно в порядке вещей. Бросив взгляд на Джереми, который убито склонился над стаканом апельсинового сока и даже не поздоровался с братьями, я только покачала головой, но подходить к нему все-таки не решилась, чтобы не вызвать резкого накала обстановки. Вместо этого я прошла на кухню и подошла к буфету. Я залезла в один из ящиков и достала оттуда новую пачку салфеток, после чего отнесла ее в гостиную и положила на стол, а салфетки разложила рядом с тарелками каждого из ребят, после чего удовлетворенно выдохнула и поправила волосы. По Аларику было видно, что он явно волнуется и чего-то недоговаривает. Хотя, мы не разговаривали с ним с самого обеда, так что может быть, мне кажется. Подойдя к Вивьен, я ласково приобняла за плечи одиноко стоявшую вапмиршу и завела с ней разговор. Мы поболтали о всяких женских вещах и остались вполне довольными друг другом. Когда, наконец, раздался звонок в дверь, все облегченно выдохнули и разом повеселели. Услышав из коридора тоненький голосок нашей барби, я вышла к ней на встречу и тепло улыбнулась. Остальные ребята готовы были убить ее на месте за опоздание, но она разом заработала себе прощение, показав нам симпатичный тортик, который купила по дороге сюда. Вручив мне букет цветов, она крепко обняла меня и радостно улыбнулась. Видно было, что она искренне рада моему приезду. Эта девочка не умела скрывать свои эмоции и буквально всегда просто излучала позитив, даря его миру и всем окружающим. Взяв из ее рук коробку с тортом, я метнулась на кухню и поставила его на обеденный стол. Для сладкого было еще рано. После этого я прошла в гостиную, где ребята  уже разливали вино. Мое место оказалось рядом с Вив и Алариком, чему я была крайне рада. По моей новой знакомой было видно, что ей немного неуютно в столь подозрительном обществе, но я уверена, что ребята смогут с ней подружиться, ведь она очень хороший человек. Насчет вампира не знаю, но человек точно хороший. Джереми нагло подставил Аларика из противоположного угла стола, предоставив ему право первым произносить тост. Честно говоря, лично я жутко стесняюсь их говорить, но Аларик у нас ведь учитель и должен был привыкнуть к вечному вниманию молодежи. Он встал, прокашлялся и приготовился толкать речь, но тут раздался звонок в дверь. Он среагировал первым, как будто ждал этого момента. Мы замерли за столом, ожидая его дальнейших действий. Буквально через пару минут он вернулся в гостиную, неся в руках огромный букет, который явно предназначался мне. Широко улыбнувшись, я опустила глаза и попыталась придать своему лицу как можно более серьезное выражение. Когда он произнес тост, я подняла на него глаза и сразу же встала, очутившись лицом к лицу с одним из самых дорогих мне людей. Следом за мной встали и остальные гости и все мы подняли бокалы, в один миг опустошив их в честь моего чудесного возвращения домой. Когда мы снова уселись на места, разговор потек сам собой, чему явно способствовало выпитое вино и постоянно наполняющиеся стаканы.
- Вивьен, расскажи нам побольше о своих детях. Они сейчас ходят в школу? Или предпочитают сидеть дома? – мне хотелось попытаться разговорить эту девушку, потому что в отличие от остальных ребят, она знала здесь только меня*. Попросив Стефана подлить нам с ней вина, я протянула ей наполненный до краев бокал  и подмигнула. Бросив взгляд на Елену, я заметила, что она буквально пожирает глазами Сальваторе-младшего, а он мужественно делает вид, что ничего не замечает. Повернувшись налево, я увидела, что Аларик и Деймон, сидящие на соседних стульях, горячо о чем-то спорят. Джереми, похоже, осмелев после вина, пытался завязать разговор с Кэролайн, а та была явно погружена в свои мысли. Оторвавшись от лицезрения ребят, я полностью переключила свое внимание на Вивьен. Когда она стала отвечать на мой вопрос, то вслух обратились все. Даже Деймон умолк и прислушался.

3. Связь с вами (не ЛС)
skype - boomazy

+2

42

1. Имя|Ник
Соловей
2. Работы (не менее 2х постов, с указанием ролевой, где писался пост.)

Биография

В 1986 году 13 сентября, во время нестабильной ситуации в мире, во время кризисов и разрушений крупных стран, в маленьком государстве Блэков произошло пополнение, у маленького Эндрю, которому на тот момент было три года, родился братик. Счастливые родители назвали мальчика Захар, от чего было выбрано такое имя, неизвестно, просто понравилось, как отвечала Каролина, мама Захара, своим подругам. И вот в доме Блэков живет большая, дружная семья. Отец – Джеймс, мама – Каролина, два сына – Эндрю и Захар, пес – Скринс и два попугая – Кроти и Тори. Казалось бы, все прекрасно, мальчики ладят друг с другом, родители живут, душа в душу, но не все так прекрасно, как может показаться с первого момента. Да в принципе все так и было, до определенного момента.
Когда Захару исполнилось 5 лет, он пошел в школу, там же, с первого класса стал играть в баскетбол, талант тренер в парне раскрыл с первой же тренировки и вот Захарий Блэк, самый молодой игрок команды, его все знают, и в дальнейшем после младшей, и средней школы, в колледже парень был весьма популярен из-за своего ума и спортивных талантов.
С первого класса дипломы об отличном окончании учебного года, стопки грамот, полки заполненные кубками, и все это умноженное на два, так как Эндрю ни разу не отстал от своего брата, показывая такие же замечательные результаты во всем, за что только не брался.
Параллельно с баскетбол парень стал заниматься стрельбой, но изначально это было простое увлечение, хобби, никто на тот момент даже и подумать, не смел, что это может вылиться в такие последствия сейчас.
С братом у Захара были прекрасные отношения, в детстве мальчики никогда не ссорились из-за игрушек, всегда все делили поровну, друг друга защищали.
Когда они подросли, а в то время как им казалось, они уже выросли, мальчики стали гулять в одной компании, их все любили, и уважали, два умных спортсмен, два заводных, веселых, добрых парня, которые поддержат любую беседу, помогут в любой ситуации, у  которых все в порядке с чувством юмора, почему бы людям их не любить?
В компании парни особенно близко сдружились с парнем Кристианом и девочкой Мэлани, такая вот бригада, они всегда были вместе, всегда совершали какие-то безумные поступки, будь то, кража яблок из соседского сада, или обмотка чьего-то дома туалетной бумагой ночью.
Но, став взрослее Кристиан и Мэлани, поняли, что любят друг друга, их родители были против такой любви, по неизвестным причинам, поэтому парень с девушкой решили уехать из города, вдвоем, никому ничего не сказав. Но, естественно, об их уезде знали братья Блэк, правда, от них никто ничего не смог узнать.
Ребята, обещали связаться с парнями, но так этого по сей день и не сделали.
В 17 лет, брат Захара, стал продавать наркотики, и вот тут то все и началось. Парням захотелось сладкой жизни. Появились деньги. Нет, на тот момент Заккари еще не влезал в этот мир, но уже заглядывал туда как в окно.
В колледже парень познакомился с девушкой, в которую влюбился с первого взгляда, в 18 лет они поженились. Саманта, прекрасная Саманта.
Эндрю очень сильно помог своему брату с жильем, помогал деньгами, хоть Заккари и работал, денег все равно не хватало, тем более парень бросил колледж. Из-за этого поступка все были в шоке, учителя, родители, но парню было наплевать, тогда его волновало только одно. У него скоро будет ребенок. Все время, поддерживая свою жену, Захар старался все для неё делать, старался превратить её жизнь в сказку.
И вот в один день, Захару позвонила мама Саманты и сказала, чтобы он приезжал в родильное отделение, началось. Парень на радостях, бросив всю работу (младший Блэк подрабатывал слесарем на автостанции), тут же ринулся к жене, в мыслях о будущем, в предвкушении того момента, когда он увидит свою Саманту, Заккари не заметил, как по коридору стали бегать медсестры. Но неожиданно, что-то его привлекло, тчонее, что-то как будто кольнуло в груди. Парень заметил, что мама его жены спит, он не стал её трогать. Через несколько минут вышел врач, он опустил глаза в пол, и медленным, слегка надрывающимся голосом произнес: «Мы её потеряли, шансов не было никаких, зато ваша дочь выжила». Это было даже не ножом по сердцу, это было дробовиком по душе. Что происходило дальше он помнит очень и очень смутно. Рыдания матери Саманты смешивающиеся с его собственными, тонна проклятий в сторону новорожденной дочери и обвинения, что это именно она виновата в смерти своей матери, затем Эндрю, который просто сидел с Захаром практически сутки, пытаясь заставить его поесть, или хотя бы попить, но парень просто молчал. Далее похороны. И все. Заккари Блэк исчез. О нем ничего не было слышно, его никто не видел.
Маленькую девочку забрал из больницы Эндрю, он понимал как никто другой, как сейчас тяжело его брату, точнее понять этого он не мог, так как никогда не сталкивался с подобным, но он его не в коем случае не обвинял ни в чем, Эндрю знал, что нужно просто ждать.
Девочка росла, она жила вместе с дядей Эндрю и тетей Зои, лучшей подругой Захара. Имя у маленького чуда не была, в семье её все называли либо миссис Блэкки, либо Sunshine (рус.Солнышко), все понимали, что имя девочке имеет право дать только отец.
В это время Захар жил у девушки, с которой познакомился через несколько дней после случившегося, она ни о чем не знала. Просто парень, которому негде жить. Просто парень….
Плохая компания, депрессия и видимо все-таки это сидело в парне внутри. Заккари Блэк становится известным в криминальных кругах, как Гетсби, профессиональный киллер, меткий стрелок, убивающий наповал, не оставляющий за собой ни единого следа, в этом был весь Захар. Сильный, ловкий, смелый, эгоистичный, жестокий, прямолинейный уверенный в себе и в своих силах.
Ирония судьбы, или какая-то злая шутка, но по какому-то року девушка, которая приютила Захара, Микаэлла, оказывается сотрудницей ФБР. У них любовь? О нет конечно. Что это? Да это просто страсть, секс, экстрим, адреналин.
Любить больше Захар никогда не будет, и это чистейшая правда.
Как-ито по пьянее, сам от себя того не ожидая, Захар все рассказывает Микки, о своей жене, о дочке, которую он видеть не хочет. Девушка в тот момент чуть не убила парня, она стала «промывать» ему мозги, и, парень понял, понял, что его жена с ним, что он обязан вырастить их дочь, как .это бы сделала Саманта, и да, он её любит безумно любит, Катарина…
В доме у Блэков праздник, много людей, повсюду шарики, дети, музыка, Солнышку исполнился один год. Звонок в дверь, Зои идет открывать, в руках у неё поднос с напитками, которые она хотела отнести детям, который с оглушительным грохотом падает на пол, после того как девушка смотрит, кто пришел. А на пороге с огромным мишкой, с искрой в глазах, и плотно сжатыми губами стоит Захар.
Девушка, не сдерживая слез, бросается своему другу на шею, начиная целовать его. Дальше настала очередь Эндрю. Захар практически задушил своего брата в объятиях, так как безумно за ним соскучился. Первая фраза, которую произнес Захар перед нескольким десятком гостей, это: «Я хочу её увидеть, мою Катарину». Улыбка сверкала на всех лицах. Парень знал, что многие его осуждали. Хах. Да плевать. Захар, это уже не тот Закки, который гонял в футбол и безмятежно думал о будущем. Сейчас это жестокий мужчина, в свои двадцать лет, переживший такое, что и врагу не пожелаешь.
И вот, проходит еще несколько лет. Эндрю по старинке продолжает торговать наркотиками. Захар убивает людей, абсолютно их не жалея. Парни покупают здание заброшенной фабрики и обустраивают там себе лофт, теперь они живут вчетвером. Катарина, которая обожает своего папу и дядю, собственно Захар и Эндрю и няня девочки – Камилла.
Захар открывает собственный ночной клуб с названием «Babylon» (рус.«Вавилон»).
По сей день практически ничего не изменилось, лишь только то, что братья становятся все влиятельней и влиятельней, богаче.
Также у Катарины стали проявляться задатки прекрасного ума еще с детства, сейчас девочке семь лет и врачи поставили ей диагноз – Индиго.

http://goldengate.mybb.ru/

Пост

Смерть. Когда она наступает? Кто-то может дать вразумительный ответ на этот, кажется, банальный вопрос? Нет. А я могу, хоть люди и считают, что смерть наступает, когда тело умирает, на самом деле все обстоит иначе, человек умирает, когда умирает его душа. Все просто. Я умер? Может да, но…. Пожалуй, нет. Сейчас моя жизнь, моя душа, мое тело, находится, как будто в летаргическом сне. Меня не узнают друзья, близкие, никто не верит, что это существо, по которому проехали асфальтоукладочной машиной, это и есть Ян Эванс, тот паренек, что буквально недавно светился от счастья. Люди оборачиваются, провожают мой силуэт взглядом и в мыслях начинают сетовать какой же я бедный, а я просто продолжаю идти вперед, понуро опустив голову, уперев взгляд куда-то в сторону своих ботинок, под глазами синяки, в спине ссутулившийся, внешний вид – ужасный и это я. Человек, который умер. Да, все-таки умер.
Лукас пропал. Мой мир рухнул. Вот так просто все изменилось в один миг. Без Лу я никто, уже никто, безликая серая масса, которая зовет себя человек. Нет, я уже не человек, животное, которому вырвали сердце. Вся моя семья меня покинула, мама, и папа которые умерли на глазах маленького мальчика, который еще долгое время мечтал умереть, чтобы быть рядом с родителями и этот мальчик Ян Эванс, этот мальчик я. Сестра, которую убили. Все. Вот все люди, которые были для меня родными и близкими, и их не стало. Но, нет, моему отчаянию, которое практически меня поглотило, пришел конец. Бывает такое, что в организме человека, который лежит в коме, происходит какой-то сбой, и он возвращается в жизнь. Точно такая же ситуация произошла и у меня, я вернулся, как будто очнулся после долгого сна. А помог мне это сделать мой самый любимый блондин. Он вдохнул в меня жизнь, наполнил её смыслом и исчез, как это делают все дорогие для меня люди. Я умер.
Где он, что он, как он, жив ли он вообще, черт возьми, я не знаю. Я не знаю абсолютно ничего, а это убивает и без того мертвую душу. Я продолжаю свою жизнь, она такая, какой и была. Пары, пары, кровать, потолок, пары, пары, кровать, потолок…. И это продолжается уже на протяжении нескольких дней. В этой цепочки нет не сна, не еды. А зачем? Зачем мне все это, если хочется умереть, умереть так, чтобы ни у кого и сомнений больше не возникало по поводу того жилец я или нет. Меня нет. Я умер.
Все началось в тот злополучный день. 10 декабря – день моей смерти. День, когда Лу не вернулся, когда все его вещи испарились, а я умер. Понять, что же произошло, в чем я виноват, я не смог. Не хватило сил даже просто задуматься о чем-то. Я зашел тогда в комнату, со счастье в глазах, с последним счастьем в этой жизни, прошелся по квартире в поисках любимого. Хотелось поделиться с ним своим счастьем, поделиться улыбкой и просто сжать в объятиях. Переступив порог, я тогда сразу почувствовал что-то не ладное, но я даже предположить не мог, что это Лукас, который вырыл мне могилу. Его не было, его вещей не было. Ничего. Лишь тонкий запах одеколона твердил о том, что Лу ушел совсем недавно, собрав все свои вещи, захлопнув дверь. Да, я чувствую это. Сумасшедший. Просто я знаю Лукаса. Он просто так бы не поступил, его что-то сподвигло, возникает, следовательно, вопрос. Что? Он ушел от меня, собрал вещи и ушел. Все, конец. Я умер.
Я опустился на пол, сотрясаясь в беззвучных рыданиях. Точнее, это было больше похоже на приступ удушья, безумства, всего вперемешку, я не мог произнести не слова, глотал воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег и думал. «За что???» Такое состояние меня не отпускало долго, очень долго, просидев в одном положении с вечера и до ночи, упершись взглядом в одну точку, я, наконец, понял, что слишком рано сдался, и, обнадежив себя в мыслях, я даже выдавил улыбку на свое лицо. Телефон в руках, и я набираю знакомый номер, гудки, длинные гудки, как яд разъедают мозг. Сонная, злая, Ди поднимает трубку, я бросаю взгляд на часы и саркастически усмехаюсь четыре часа утра, в спешке рассказываю все, что произошло, снова начиная глотать слезы и пытаясь сдерживать истерические всхлипы, но девушка ничего не знает. Сидя в той же позе, и с той же бурей в душе набирая Цезаря, когда на часах высвечивается девять утра, но он тоже ничего не знает. Все, я умер.
Дальнейшая моя жизнь погружается во мрак. Я даже толком не смогу описать все, что произошло за эти пять дней. Смутные воспоминания, смутное существование. Помню, что Дианна была рядом, вот это воспоминание было отчетливым. Она меня поддержала, не бросила в тяжелую минуту. Вот так и получается, никому верить нельзя, никто не останется с тобой навсегда, странно, но происходит круговорот друзей в мире. Друг, любимый, любимая, все предают. Всегда так было и будет, и всегда было и будет, что предательство – самая страшная вещь. Жизнь стала черно-белой, мир рухнул. Я умер, меня больше нет.
Все, о чем я думаю, я выражаю в словах, всегда так, выражаясь, я красноречив. Я честен сам с собой. Я — молод. Я — стар. Меня покупали и продавали столько раз. Я набил мозоли. Меня больше нет — я такой же, как вы. Я превратился в бездушную куклу, точнее меня в неё превратили. Амелия была рядом, Ди поддерживала, а меня нет. Просто нет. Я молчал, не спал, не ел и не видел смысла. Многие стали ужасаться, глядя в мою сторону. Я осунулся, казалось, постарел на несколько лет. Из нормального парня превратился в кусок глины, которую мастер даже не обжег, просто сделав пару неуверенных движений, своими грубыми, мозолистыми руками, создал человека. Существо. Животное. Никто, никогда не сможет меня понять. Это тяжело и страшно, это грызет изнутри, убивает снаружи. Мыслей нет. В голове пустота. Неизвестность терзает. Меня нет, я умер.
Неизвестность… Странное чувство... Как будто находишься посреди безграничного темного неизведанного пространства, а позади тебя - тоненькая ниточка знания, которую ты хранишь... На случай если испугаешься, надежда на возвращение, возвращение обратно…. Но и ее нет…. На этом пути можно только ненадолго останавливаться, но назад никак нельзя… Можно! Нет. Я запутался, заблудился в себе и потерялся в мыслях. Чего я  хочу? Я хочу, чтобы Лукас вернулся, хочу его увидеть, хочу, чтобы все было по старому. «Лукас….» Его имя в голове и больше ничего. Снова ночь без сна, еще большие синяки под глазами. А больше ничего нет. Утро. Уже утро. А оно такое…. Никакое…. Звонит телефон, дергаюсь, как от разряда электричества и судорожно достаю заветный аппарат в надежде, что на экране высветится номер любимого. Нет. «Амелия». Подымаю трубку и молчу, молча угукаю, на слова о том, что девушка сейчас зайдет за мной. Подымаюсь, когда стучат в дверь, по пути беру сумку, и открываю дверь. Моя девочка, отчего-то тоже грустная. В молчании идем до голдена, я покупаю по дороге пачку сигарет и за несколько минут скуриваю три сигареты. Голос охрип, и ни о каком пении не может идти и речи, когда какая-то девушка сообщает мне, что я буду выступать. Молча сверлю её взглядом и, разворачиваясь, ухожу, в ту же сторону где скрылась Амелия.
Шествуя в сторону туалета, я захожу в небольшую комнату, сажусь на подоконник, открываю окно и снова курю. Закашлявшись, вытираю ладонью глаза, которые снова наполнились слезами, в сотый раз за последние несколько дней. Нет! Я не буду плакать! Одна сигареты, вторая, третья. Никого нет. Никто не заходит в туалет, как будто зная, что здесь я. Это к лучшему никого не хочу видеть. Я весь пропитан сигаретным дымом. Насквозь. И вот, картина, когда я спрыгиваю с подоконника, подхватывая сумку, и иду к двери: парень, волосы растрепаны, одежда трехдневной давности, которая три дня и не снималась, потому что именно в ней я и лежал и ходил на пары, и лежал и ходил на пары. Синяки и мешки под глазами, хриплый, прокуренный голос, кашель через каждую минуту, ссутулившаяся спина и это человек, который раньше светился изнутри от переполняющего его счастья. Вот, что с людьми делает любовь – она убивает.
Толкаю дверь ногой и чувствую, как с коридора потянуло прохладой, только сейчас замечаю, что я одет всего лишь в тоненькую рубашку и сверху толстовку, и все, несмотря на то, что на улице снег и температура в минусах. Идя вперед по коридору, натягивая рукава и складывая руки на груди, я думал о том, что Амелия обидится, если я сейчас уйду. Нет. НЕЕЕЕТ! Подымаю глаза и носом в нос сталкиваюсь с Лукасом…. «ЛУКАС?????» Все внутри обрывается, я стою и молча хлопаю глазами, не зная, что делать, но неожиданно откуда-то изнутри появляются слова, не сказать, что самые нужные сейчас.
- Здравствуй Лукас! Как твои дела? – спрашиваю я, смотря прямо в глаза своего парня…. А парня ли? – Ты где был? – спрашиваю, прокуренным голосом и чуть склонив голову, набок рассматриваю Лукаса. А видок помятый, не лучше чем у меня, синяки под глазами, щетина, - Ты, где, черт возьми, был??? – кричу я, уже не сдерживаясь, нет сил, - Ты зачем пришел в мою жизнь??? Чтобы вот так растоптать? Взять и уйти? Гениально, Лукас, аплодисменты! Ты убил мою веру в людей,  спасибо, - продолжаю смотреть на парня, но сейчас каким-то холодным и отчужденным взглядом, я даже не могу сказать, что чувствую на данный момент. Обида? Злость? Нет… Боль.
- Почему? Почему ты так поступил? – спрашиваю я, и чуть-чуть склоняюсь в приступе кашля, ах, да, я же еще заболел, еще тогда когда просидел всю ночь в майке перед открытым окном. Горло сдавливает, дышать тяжело, но я, откашлявшись, снова смотрю на парня.

3. Связь с вами (не ЛС)

+1

43

one day
Мне нравится стилистика, тексты написаны грамотно, но все представленные посты больше мыслительные, нежели действенные. Хотелось бы увидеть пусть и небольшой, но более насыщенный событиями и действиями пост, может даже экшн. Если таких нет, можешь написать на заданную тему? +Исполнение кросспола малость подкачало. Местами явно прослеживается женская рука, но это уже мои придирки)

Соловей
Много трудных для восприятия предложений, следить за ходом мысли бывает затруднительно. Плюс, восприятие усложняют некоторые ошибки в пунктуации. Пока мастера дать не могу. Если есть желание, могу дать три темы пробного поста на выбор. Если он выйдет удачным, так и быть, ранг выставлю))

0

44

highway
Давайте темы.

0

45

Соловей
1) Ваш герой - капитан круизного лайнера. Мужчина около 40 лет. Лайнер, на борту которого находится 2,5 тыс. пассажиров, идет ко дну, оказавшись посреди Тихого океана. Вот-вот начнется паника. Спасательных шлюпок хватает только на три четверти пассажиров. Ваши действия.
2) Время инквизиции. Ваш герой - охотник на ведьм, до боли сих представительниц ненавидящий, т.к. ведьма убила его родителей. После каждого своего странствия он возвращается домой, где его ждет любимая жена и двое маленьких детей. Но вот, однажды, возвращаясь после месячной охоты лесной дорогой, в версте от своего дома он видит на поляне свою красавицу-жену, заговаривающую пентаграмму и делающую огонь синим. Ваши действия.
3) Персонаж - наемный убийца, наши дни. Мужчина около 35 лет. Получил заказ на убийство "в этом месте и в это время". Все было сделано четко по плану. Но убитой оказалась его родная дочь 15 лет (в ночной темноте под прицелом он не сразу разглядел лицо жертвы). Ваши действия.

+1

46

highway
Это была альтернатива, я старалась, как могла))) Женских действенных постов у меня нет, но может быть подойдут эти? Форум тот же.

Если и это не подойдет, то я жду тему)

+1

47

one day
Подошло ;)
Мастер)

0

48

1. Имя|Ник
(как вы лодку назовете - так она и поплывет (с.)) Йоши (самый известный).

2. Работы (не менее 2х постов, с указанием ролевой, где писался пост.)
Пардон, но я редко играю на форумах с правилом "тройки" и потому не выделяю прямую речь и мысли)

Пост №1 (увы, форум пал смертью храбрых)

Кровь и песок…капля пота ползет, перекатываясь по крутому изгибу надбровной дуги. Это твой песок, в нем твоя кровь, в нем – часть твоей жизни, часть твоей плоти, твои мечты, надежды – все то, за что ты цеплялся столько лет, шаг за шагом идя к заветной свободе. 
Снова твоя кровь смешивается с белым песком на скале в доме твоего хозяина, твоего Господина, в доме Батиата. Солнце в зените, обжигает и сушит черный, растрескавшийся шрамами мрамор кожи. Жар, забравший воду, печет нутро, требуя пить. Кандалы, стерли до мяса запястья и лодыжки растянутых рук и ног. Не пошевелиться, не сделать шаг, не почувствовать, в твердой ладони, веса кнутовища.
«Никто. Просто раб. Наставник? Ты был им, когда-то, совсем недавно. Мог стать ланистой и… один день, один только гребанный день, отделял тебя от итога. Наставник. Ты был наставником, тебя уважали и боялись в этом доме, доме Батиата. Ты мог стать свободным… мог, но кровь пропитала песок. Слишком много крови и слишком многих».
Тяжесть разбитых век закрывает глаза. Они не хотят видеть ликующее лицо сирийца. Того, кто был не достоин братства, того, кто предал всех, того, кто должен был сдохнуть на рудниках. Его ядовитый язык, как жало змеи. Он похож на шакала, пожирающего падаль. Его надо было убить, но надежда на будущее, пощадила того, кто ниже всех.
Солнце печет, сжигая разум и тело. Где был разум, когда тело пошло за сирийцем? Вела вера, привыкшая с юности подчиняться, полагаясь на слово хозяина. Пусть он кричит и требует. Губы не разомкнуться. Узы братства священны. Они не позволят стать ниже, таким, как этот Ашир. Он не скажет ничего, из той малости, что знает. Пусть он черен, как смоль, но жилах течет красная кровь. Она стечет, добавляя цвет песку.
Вода?.. Льстивый язык подлого шакала! Но, как же хочется пить и губы Эномая тянуться к выщербленному ковшу, в надежде получить заветный глоток живительной влаги.
«Глупец! Ты снова поверил животному; змее, которая вытащила свой гнилой ядовитый язык,» - он поднимет глаза, чтобы видеть в чужих руках кнут. Тот кнут, что служил символом его власти. Тем, что усмирял непокорных, готовя к арене и славе. Каждый удар отпечатается в его сердце, сердце бойца, сердце война, сердце Наставника, сердце свободного человека. Свободного от воли господ! И губы будут молчать, подчиняясь, только своей воле.

Воля плавиться, пока сознание плывет, утопая в волнах боли. Кровавая река утягивает на дно, закручивая в глубоком омуте подземных мук, словно за окаменевшие руки уцепились сотни убитых им воинов. Они влекут, нагружая конечности тяжестью, тащат, волокут, на самое дно подземного царства, в кромешный пустой мрак, забирая с собой черную душу брата по оружию. Он не хочет в темноту, туда, где холодно и пусто, где бродят забытые тени прошлого, погруженные в вечное безмолвие и обреченные на вечные страдания. Он хочет туда, где тепло, где свет, много света. Туда, где его встретит единственная любимая женщина. Пусть ее нежные руки протянуться к его груди, обовьют шею, принесут вечный покой и успокоение и, он останется с ней, с его любимой Мелитой и больше их не разлучат ни боги, ни люди.
Свет загорается искрами, вспышками молнии, ударяя острым копьем болезненности, от которой мутнеет в глазах и сводит скулы. Разума плавает в зыбком неясном мареве. В тумане всплывают лица и слышаться отголоски речи. Слабые неясные очертания, похожи на призраки из видений. Блуждающий взгляд, не может выхватить знакомых черт. Зрачки западают, прячась за ширмами век, выставляя напоказ пугающую гладь белка, покрытую красным узором разорванных капилляров. Посеревшая кожа, потерявшая много крови, суха, как у мертвеца. Она растрескалась от жара идущего из сердцевины. Жар выгнал весь пот, а посиневшие губы лопнули, рассекаясь кровоточащими ранками.
Эномай хочет пить и чувствует, как чьи-то руки, разжимают ему рот и вливают воду, отдающую горечью трав. Влага течет по пересохшему горлу, смачивая язык и небо, она проваливается в желудок, подгоняемая слабыми глотками. Каждый глоток, как удар гладиуса в открытую рану. Жгучими переливами боль сводит с ума, погружая в безумие и темноту сна, заставляя вновь и вновь блуждать, во мраке, теряясь среди призраков подземного царства.
Сухая жара пустыни постепенно отходит, сменяясь жутким ознобом. Кажется, он что-то кричит, кого-то отталкивает, упирается, чьи-то руки сдерживают порыв и, его снова накрывает волной боли. Тело дрожит, напряженные мускулы сводит судорога, одна, другая, третья и, оно опадает безвольной тряпичной куклой, пока сознание рисует картины боя. Звенящие удары мечей звучат в ушах, кругом крики, хрипы агонии. Пульсирующая струя из перебитой шеи бьет прямо в лицо, стекая по плечам и груди, обволакивая смертным теплом умирающей плоти. Это тепло успокаивает удары сердца в трепыхающейся груди и пустота мрака засасывает в чрево тишины.
Как долго? Эномай не помнит. Он силиться понять - где он, осознать - кто он, научиться дышать заново, чтобы видеть свет. Боли меньше. Она не ушла полностью, но она есть, пусть не такая острая, как тысячи стрел, но вполне ощутимая, такая, если провести обухом ножа по поджившей ране. Болезненно, но терпимо. Он терпел и худшее, когда мог. «Так кто он? Кто?», - обрывки картин и образов возвращают память к последней черте. Он помнит бой, помнит, как пропустил удар, как упал, как острое лезвие обожгло огнем грудь и живот. «Значит, он Эномай, Наставник рабов в доме Батиата. Батиата нет. Его убил Спартак. Ганник… это он звал с того света. Кричал, называя по имени, пока пустота не забрала в плен. Голос? Знакомый голос. Что он говорит?»
Веки слабо дрогнули, мужчина прислушался. Голоса были разные. Такие знакомы, близкие и он был рад слышать их. Значит, умирать рано. Боги не хотят принимать его. Слишком много смертей на совести черного война. С таким грузом тяжело даже под землей.
Пальцы слабо шевельнулись, собираясь в пригоршню. Это слабое движение – все, что он мог себе позволить, на что было способна измученная болью и лихорадкой плоть. Приоткрытые глаза зажмурились, прячась от слепящего света. Растрескавшиеся губы приоткрылись и, слабый тихий голос, произнес:
- Барка тебя убьет… за вино… и мальчишку, - хотелось еще улыбнуться, но губы застыли, искаженные гримасой боли. Воздух, ворвавшись в грудь, потревожил раны.

Пост №2

Старенький потрепанный Уазик времен Великой Советско-китайской дружбы, заляпанный рыжей глинистой жижей тянь-шаньского бездорожья по самые стекла, остановился у ветхой хибары, покрытой бурой потрескавшейся черепицей. Но даже в режущей глаза нищетой маленькой предгорной деревушке, эта неказистое строение выделялось на фоне убогих лачуг. Основным украшением китайского ренессанса служила спутниковая антенна и яркая  красная табличка с белыми нагромождением иероглифов и портретом упитанного китайца в темно-синей робе.
- Так, сидеть здесь и никуда не высовываться. Ясно? – хлопнув два раза разболтанной дверью, мужчина внимательно посмотрел на заспанного Петра, зевающего и пытающего занять вертикальное положение на тесном, заставленном ящиками заднем сидении допотопного внедорожника. – Петр, ты меня слышишь? Карауль машину, а я пойду, поговорю со старостой за проводника.
Невнятное «угу», стало исчерпывающим ответом. Мужчина ушел в дом, оставляя племянника наедине с купленной провизией и тихо подвывающим Мишкой, который изо всех сил старался первым дотянуться до залапанного и покрытого мелкими подтеками окна.
Поездка за едой оказалось еще большим испытанием, чем сами горы. Пять часов езды по горным дрогам времен, бог знает какой династии, с крутыми подъемами, резкими поворотами и отлогими спусками, превратили содержимое желудка в некое подобие малинного желе, грозившегося покинуть вместилище.
Первое очарование и восторг от поездки в Китай готовы были рухнуть, подкошенные бездорожьем и убогой жизнью местного захолустья. Настроение с избытком компенсировал горный пейзаж поражающий древней и одновременно девственной красотой, восхищавший величием и одухотворенностью.
Петру несомненно повезло. Семнадцатилетних подростков не часто берут в экспедиции. Он и сам понимал, что подъем на вершину останется несбыточной мечтой. Максимум удовольствия – отсидка на промежуточной базе. Дальше восхождение продолжат опытные и тренированные спортсмены.  Только они смогут увидеть сказочное великолепие сквозь перистые разводы облаков, стоя на крыше мира.
Но даже это льстило собственному самолюбию. Он еще так молод и кто знает, где его собственный пик. А пока, Петр тер глаза и пялился на желтолицых и узкоглазых аборигенов в одинаковых суконных одеяниях, походивших на братьев близнецов и пытался удобно примоститься, подталкивая под зад скулящего Мишу. Суетливый кобель не унимался и упорно скреб угол двери с облупившейся защитной краской. Требовательный скулеж перешел в тихий вой, говорящий о том, что неплохо бы выпустить просителя погулять, дав сделать свои собачьи «дела». Поймав пса за ошейник и притянув к себе голову, парень дыхнул в черный треугольник влажного носа.

- Потерпи, вот выедим из деревни - и тогда сходишь.
Уговоры прервал хлопающий звук дверных петель, сопровождающийся музыкой ржавых засовов. Первым вышел старый китаец, отличающийся от односельчан наличием серой потрепанной кепки, а за ним, едва успевая за поступью семенящих ног, выскочил дядя Зденек. Они быстро миновали машину и скрылись за сараями, не обращая внимания на окликнувшего их Петра.
Воспользовавшись моментом, Мишка протиснулся в приоткрытую дверь и, вырвавшись на свободу, стал нарезать круги по подворью, служившему, по всей видимости, и огородом. Щедро удобрив грядку с темно-зеленой ботвой, он рванулся по ступенькам и с видом хозяина вломился в открытую дверь хибары.
- Мишка, ты куда? Ко мне! Я кому сказал?!
Окрик запоздал. Петру ничего не оставалось, как выбраться из машины и последовать за одуревшим от свободы и обилия воздуха псом. Парень уже хотел войти, но на пороге нарисовался «беглец». Из довольной улыбающейся пасти кобеля торчала невзрачная синяя тушка какой-то птицы. По свисающей безжизненной голове и перепончатым лапам обильно стекала слюна.
Оторопевший Петр уставился на любимца. Что ни говори, а кража была на лицо, вернее в зубах и расставаться с добычей пес не хотел.
- Отдай!- ухватив пичугу за свисающие части, Петр пытался вырвать трофей. – Отдай, кому говорю.
Но пес, почуяв запах крови и свежего мяса, намертво вцепился в него, и делится не желал. Первый рывок лишил птицу головы. Пришлось перехватиться за скользкую шею, отвоевывая Мишкин обед.
- Пусти. Фу!
Более убедительная команда заставила собаку разжать челюсть и с сожалением отдать то, что осталось от утки. При ближайшем  рассмотрении, помятая тушка напоминала образец жестокого обращения с животными. Тощая, землисто-синюшная, жилистая и вдобавок слишком мелкая, по сравнению с домашними собратьями. Такую - в руках держать страшно, не говоря уже о том, чтобы съесть. Поднеся к носу подпорченный  собачьими зубами образец пернатой анарексии, Петр скривился. Пахла тушка хуже, чем выглядела.
Кинув кобелю жертву  птичьего гриппа, со словами: « Жри уже», - парень прикидывал, что может стать достойной компенсацией. Не оставлять же семью без еды?

- Петр, что там за шум? – Зденек пытался поймать FM-волну вертя одной рукой ручку старенькой авто радиолы, а другой удерживая руль.
- Да ничего, все нормально, дядя Зден. Провожают нас, - медленно отворачиваясь от заднего стекла, парень проводил взглядом удаляющегося китайца, вопящего на пороге и потрясаю за шею большую белокожую тушку утки еще не отошедшую от быстрой заморозки супермаркета.

http://praga.1bb.ru/

Пост №3 (бонус)

«А все таки хороша. Дивно хороша. Как там, у русских, в поговорке? Хороша Маша – да не наша. Так чья же ты, Анита? Касса или есть тот, о ком я не знаю? А ведь если узнаю – порву» - называя Анну именем своей матери, на норвежский манер, Нильс без особого энтузиазма оторвался от созерцательного сравнения фантазий, заглядывая в отчет. Финансовая сторона дела не вызывала такого участия, как мысли о захвате русских трофеев. Тем более, что в экономиста Ларину, Нильс верил гораздо больше, чем в любовницу Ларину. Вот когда пожалеешь о том, что женщины были ограждены от этого варварского правила выбора. Хотя, что там рассуждать? Анна была сама по себе. Не заинтересованная сторона, четко выдерживающая нейтралитет, до определенного времени. До этого времени. Надо штурмовать, пока есть брешь в заграждении.
Бегло скользнув взглядом по рядам цифр, записей, аккуратно подколотым чекам и квитанциям, но не касаясь руками заветной папки, Нильс, продолжая выдерживать улыбчиво приветливое выражение лица, сел в предложенное кресло, успевая придвинуть его, как можно ближе к рабочему столу и в бок, сокращая расстояние между ним и стулом Анны.
- Ну что вы, какой из меня льстец? Я только констатирую очевидный факт, но, мне приятно это делать, фройлен. Кофе? Да, пожалуй. Очень кстати. Я бы предпочел двойной экспрессо без сахара. Мое утро началось в пять… так что, сами понимаете, хочется взбодриться и, мне нравятся творения вашего железного зверя, - Ольсен задержал взгляд на кофеварке. Вежливость Анны, заставила его перепробовать все творения адской машины. Нильс любил крепкий чай, но чего не сделаешь, чтобы завоевать расположение.
Любезно улыбнувшись, авансом, за чашку горькой коричневой жижи, пока агрегат, тихо  шипя, готовил порцию, мужчина подхватил лежащую на столе ручку и, пощелкивая автоматическим переключателям, опустил глаза вниз, отдавая честь созерцательному процессу отчетности.
- На долго? Трудно сказать, как сложиться ситуация. Цель моего визита банальна, форйлен Анна. Наверное, мой отец посчитал, что я достиг того возраста, когда портмоне можно безбоязненно оставлять на столе, не переживая, что из него пропадет пара купюр, - добродушно хохотнув, Нильс вернул ручку в подставку. – Меня прислали проверить отчет и удостовериться о его передаче шведской стороне, чтобы не возникло проблем. Я уверял совет, что мои знания математики не улучшились с окончанием школы и финансирование не мой конек, но, - тут Нильс сделал ударение на последнее слово, - Совет уверен вашем профессионализме и нейтралитете, - принимая горячую чашку из рук девушки, пальцы нарочно задержали движение, касаясь теплых ладоней Анны. – Что вы делаете, Анна? – голос стал тише и доверительнее. Так говорят с учеником или с ребенком. – Я бы не когда не позволил себе вмешиваться в вашу личную жизнь и не имею на это права, но доверие сложнее завоевать, чем потерять его, - пальцы соскользнули с мягкой теплой кожи, забирая часть тепла. Хотелось удержать это ощущение дольше, наслаждаясь легким, почти невинным прикосновением к открытой частичке недоступного тела. Нильс не мигая смотрел прямо в глаза Лариной, стараясь уловить малейшие оттенки в перемене настроения. – Вы ведь знаете правила не хуже меня. Что тут делал Кассиус Эббе? Вы ведь понимаете, что не я один был свидетелем этого визита, фройлен Анна? Не все умеют держать язык за зубами, а если добавить слухи и немного приукрасить… - выдержав паузу, мужчина сделал маленький короткий глоток, ощущая послевкусие кофейной горечи на губах. – Я бы не хотел, чтобы кто-то думал о вас плохо или распускал нелепые сплетни.

http://ulvenshule.mybb.ru/
3. Связь с вами (не ЛС)

Отредактировано Шалтай Болтай (2012-11-17 03:22:36)

+1

49

Шалтай Болтай
Отличные посты, зачиталась))
Мастер  [взломанный сайт]

0

50

1. Имя|Ник
Ульяна
WalesBlood, Mortalbullet,Sparrow, MrsTuck

2. Работы (не менее 2х постов, с указанием ролевой, где писался пост.)
Она уже закрылась, но вот на всякий случай http://breathing.rusff.me/

Свернутый текст

Не предавай свои мечты. Когда тебе захочется все бросить, закуси губы покрепче. Твоя правда — это твое сокровище, за которое стоит бороться. Поражение закаляет сильных духом и усиливает вкус победы.
Крепче. Сильнее. Каждый раз она закусывала губы всё сильнее и сильнее, чувствуя вкус собственной крови. Она пыталась заглушить ту боль, которая буквально сжирала её изнутри, будто дикому зверю. Голодному, дикому, яростному зверю, который достигал своей добычи в моменты её краха. Она била кулаками в стену, ненавидя себя за то, что она сама с собой творит. Она кричала, глотая слёзы, смешанные с кровью, кричала, пока никто не слышал, не желая слышать слов утешения. Она пыталась смириться, но что-то отчаянно заставляло её бороться. Обещание. Да, оно. Именно оно заставляло её идти дальше. И она шла. Она просто вытирала слёзы, очищала лицо и прятала руки, дабы никто не увидел неприятных следов и не заподозрил чего-то не ладного. Хотя, тут и заподазривать было нечего, всё и так было ясно. Поражения. Они были верными спутниками, которые не оставляли девушку ни на минуту, считая её своей собственностью. Они были с ней на её дни рождения, Рождество и прочие праздники, они были с ней тогда, когда их не должно было быть. Она считала себя неудачницей, игрушкой, над которой с упоением издевалась жизнь. Вновь пыталась смириться, но что-то жгло в груди, и она снова, стирая кулаки в кровь шла вперёд. Она не замечала, как ловко она преодолела  эти препятствия, она не замечала, как уничтожала всё на своём пути, она не замечала, с какой грацией она шла к победе. К сладкой, пьянящей победе, о которой, когда-то даже думать было страшно.
Она поднимала свои горящие глаза и смотрела на него, всё ещё не веря, что она у цели. Она чувствовала его руки, она чувствовала его запах, чувствовала его взгляд, который был слегка пугающим, но таким манящим. Она не верила, что дождалась его. Она боялась, что какое-то неловкое движение, и он исчезнет. Растворится, развеется. И она умрёт. Сразу. Она даже не успеет почувствовать, как разорвётся её сердце, как душа покинет её тело и подастся в вечные скитания, не желая находить покоя.
Лу крепче взялась за его руку, и лишь еле заметная улыбка говорила о том, что она смеётся над своим бессилием. Что её жалкая силёнка, по сравнению с ним? Сравнимо? Нет. Но это никого не волновало. Она продолжала держаться за него, как за последний спасательный прутик. Он спасает её душу и не важно каким образом. Не важно, кто он, зачем он здесь, и откуда он. Он здесь. Рядом. Он прожигает тебя своим взглядом. Его горячее дыхание, будто многовольтовые заряды пробивают тело. Его голос, он самая красивая музыка, которую тебе приходилось слышать. Тысячи, миллионы ангельских голосов, симфоний.
Что-то внутри кричало остановиться. Голоса, которые никогда не покидали тебя, сейчас кричали во всю свою силу. Они норовили разорвать тебя, они молили, они умоляли её остановиться, но Луисана не слушала их. Она знала, что все они были ведьмами, её предками, которые регулярно давали ей силу. Она знала, что они знают правду, его правду, но продолжала стоять с ним. Она не могла найти в себе сил отойти от Мэтта. Почему? Не знала. Возможно из-за того, что была эгоисткой. Она чувствовала себя хорошо, даже отлично, и всё из-за его присутствия, она наслаждалась им, а зачем самостоятельно отказываться от такого блаженства? Голоса не утихали. Тысячи голосов, шепот, крик, мольба, приказы и всё впустую. В небытие. Они уходили прочь, так и оставленные без внимания. Последствия? Да к чёрту их! Никто не будет смотреть на последствия. Улыбка на лице превратилась в кривоватую ухмылку, говорящую о том, что в этот раз всё будет идти так, как хочется Рэй, а не так, как вздумалось её покойным родственничкам. Так было раньше, а сейчас стереотипы рушатся, разбиваются на мелкие осколки, собрать которые будет невозможно.
Рэй продолжала видеть нерешительность и борьбу на лице Мэтта, будто бы что-то запрещало делать ему то, что он делает сейчас. Становилось страшно, но она старалась не показывать это, хотя и прекрасно знала, что он чувствует это. Миг, и его руки сомкнулись на талии Луисаны. Ещё миг и голоса затихли. Заткнулись. Стало спокойно. То волнение, которое творилось внутри - испарилось, как вода при кипении. Она знала, что из-за этого будут осадки, но это не страшно.
Его губы начинали обжигать кожу молодой ведьмы. Он сова стал художником, который небрежно вырисовывал узоры на теле девушки. Линии, проведённые его жарким дыханием, оставляли приятные ожоги, и всё, что могла делать Лу: это только пытаться не потерять контроль над собой контроль окончательно. Закатив глаза, девушка громко выдохнула. Голоса вновь попытались вернуться, но она мысленно заткнула их, показывая, что не желает их слушать. Оказавшись на уровне лица Мэтта, девушка освободила одну руку из цепкой хватки парня и преподнесла её к его лицу. Пальцами она аккуратно коснулась его скул, а потом опустилась до подбородка. Она видела своё отражение в его голубых зеркальных глазах, она чувствовала борьбу, которая происходила у него внутри. Она по-прежнему чувствовала черноту, которая так явно исходила от него, но всё равно продолжала быть с ним. Пусть. Пусть всё будет так. Время, не останавливайся, а беги! Беги сквозь них, пронзая каждого своими острыми иголками. Ты властно над ними, а они властны над тобой.
-Обещаю. – на одном дыхание произнесла Лу. Её пальцы коснулись горячих губ парня. Она будто бы исследовала его лицо, пытаясь изучить каждую его черту. Сладко. –Я не буду оглядываться назад. – пауза. – Я не буду смотреть вперёд. Я буду здесь, с тобой, что бы не случилось. С тобой. – вдруг она почувствовала, что на глазах опять появились слёзы, и в этот момент стало неловко. Зачем они здесь? Почему они опять всё портят? – Я всегда буду держать тебя за руку, не смотря ни на что. – она отводит глаза немного в сторону, чтобы успокоиться, но потом снова возвращается к нему. - Я постоянно думаю о тебе и о твоих поступках. Часы тикают, мое сердце вырывается из груди, и теперь я плачу, слезы - градом. Пожалуйста, прости меня, я не знаю, что делаю. – глядя на свои руки, она видит, как они дрожат, и Эс отчаянно пытается спрятать их, но ничего не получается. –Я буду с тобой, навсегда и навечно. – твёрдо произносит она, и вновь поднимает руку к его лицу. Глупо наверное было говорить это тому, кого ты видишь всего несколько минут, но нет. Он стал её частичкой, которая жила с ней вечно.

Свернутый текст

Мы идём по длинной дороге, которая носит название жизнь. Каждая тропинка отходящая от неё – это путь, который в праве выбрать каждый. Все эти тропинки разные. Одна приведёт к радости, счастью и удачи. Другая же, наоборот, уведет тебя в мир злости, обид и ярости, хотя этот путь может находиться рядом со светлым. Что значит пойти по наклонной? Идти по дороге, которая просто ведёт вниз? Возможно. А возможно, это что-то глубже, что-то интереснее. Каждый идёт по своей дороге, впуская туда разных людей, каждый бежит по своему пути, вычеркивая кого-то из своей истории. Все мы разные, но все мы одно, и каждый может оказаться на пути дороге любого человека, каким бы неожиданным шагом это не показалось.
Кого ты впустишь на свой путь? И будет ли этот странник спрашивать твоего разрешения, чтобы пересечь свои дороги с твоей? Маловероятно. Это всё случается спонтанно. Это не подарок. О котором тебе проговорились друзья. Ты не будешь знать, когда и что случится, но ты почувствуешь это. Пусть не сразу, но сполна. Так было, так есть и так будет всегда.
Луисана продолжала смотреть на Мэтта. Может быть, она была похожа на глупую куклу, но она не могла ничего с собой сделать. Его глаза. Борьба. Которая проскальзывала в них сейчас. Сила, которую он прилагал к каждому своему действию и фразе. Сколько загадок, сколько тайн. Они все у него на душе, они все, как груз, который тянет его вниз. Хотелось помочь ему избавиться от  всего этого, но нужно ли?  Надо ли это в первую очередь ему? Может быть это не было грузом? А если это его богатство, накопленное годами? Не вмешивайся. Нельзя было лезть в то, что он так долго выстраивал.
Он взял девушку за руку, но не так, как у него получалось делать это раньше. Так осторожно, будто бы пытался защитить от чего-то. Так аккуратно, будто в его руках сейчас находилась хрупкая, но драгоценная находка. Его голос разрушил тишину, и вновь заставил Луисану дрожать. Эти лёгкие холодные прикосновения, они сводили с ума и каждый раз по-новому. За что он так? Почему помогает ей сходить с ума? Зачем он вселяет надежду? А если уйдёт? Убьёт её, беспощадно, хладнокровно, моментально.
Он повёл ведьму вперёд. Миг. И она ничего не видит. Ещё один миг, и видит то, что приводит её в дикий ужас. Рот непроизвольно открывается, но что-то внутри подавляет животный крик, который должен был сокрушить всё, что окружало её сейчас. Он сжимает руку девушки снова смотрит на неё своими голубыми. Чистыми глазами. Он смотрит на неё, но не подозревает, что заглядывает глубже. В душу, в самые потаённые её глубины. Он подносит палец к губам, и это будто сковывает всё внутри толстыми цепями. Мучитель. Коварный, желанный мучитель. Звучит просьба, на которую Эс еле заметно кивает. Она чувствовала, как кричало и воевало что-то внутри. Она чувствовала, как это что-то пожирало её, уничтожало. Она чувствовала, как чернота завладевала каждой клеточкой её тела. Страх? Нет, это что-то сильнее и могущественнее. Она молча поворачивает голову в сторону и видит то, что так давно боялась увидеть. Сколько золода и боли. Сколько криков, которые молили о помощи. Сколько уничтоженных, униженных и обезвоженных душ. Сколько страданий, сколько скорби. Она чувствовала, как перестаёт дышать, но не могла с этим ничего поделать. Она марионетка. Она никто в этом мире. А он? Почему он так спокоен? Почему он так уверен? Почему все, кто встречались у него на пути, смотрели на него с уважением? Всё это было огромным круговоротом, который истощал девушку с огромной скоростью. Она хотела кричать, вопить, молить, но не могла. Ей хотелось вырваться отсюда, но вместо этого она продолжала идти вперёд, не прекращая вкушать эту адскую агонию. Вот откуда шла вся эта чернота. Вот откуда столько отрицательной энергии и негатива. Вот он источник, прямой источник.
Он остановился, и следом за ним остановилась и Лу. Она хотела подойти к нему и прижаться. Чтобы он защитил её от этого всего, чтобы он уберёг её от этого ужаса. Его голос пробуждал жизнь, и уже становилось легче дышать, но это мелочи по сравнению с тем, что творилось внутри. Хотелось блевать этой грязью, без остановки. Как бы грубо это ни звучало.
– Я – демон – это удар. Неожиданный болезненный удар, который будто регбисту валил на землю. Нет. Ты не можешь. Не ты. Девушка чувствовала, как у неё начинали дрожать руки, она чувствовала, как тело вновь оживало. Неужели именно этой встряски не хватало, чтобы она наконец-то начала здраво мыслить? А собственно говоря, чего она ещё могла ожидать? Она почувствовала это в самые первые секунды их встречи, но не приняла это. Это было самым первым из того,  что он дал ей, будто бы пилюлю, а она не взяла её во внутрь, а отбросила в сторону. Фальш. Худая фальш.
Она смотрела на него и чувствовала, как оживает. Будто бы анастезия. Которая так давно сковывала её, начинала отходить и она вновь могла воспринимать всё это так, как раньше. Всё, что он говорил потом, она пропустила мимо ушей, просто глядя на него. Он красив. Не для всеобщего восприятия, но красив. Он обольстителен, он светел. Больше, чем остальные. Мэтт медленно подходит и прижимает Рэй к себе. Он чувствовал, как это было ей необходимо. Ехо дыхание, его прикосновения, Боже, что он творит? Он прижимает девушку к себе, заставляя её тело пылать. Она больше не чувствовала того давления, которое испытывала раньше. Лёгкость.
-Спасибо. – тихо шепчет она, немного отстраняясь. Она проводит рукой по его щеке. -Ты словно наркотик, который я не могу перестать принимать.  Я хочу больше, и я не могу перестать жаждать этого. – рука поднимается выше и уже аккуратно обводит глаза. Девушка убирает прядку волос с лица парня и продолжает прожигать его взглядом. –Я не знаю, что со мной. Я не могу объяснить, что творится у меня внутри. Но разве это нужно? Это жило внутри меня на протяжении шести лет. Я старалась забыть, уничтожить, сжечь, то это сильнее меня. Это яд, понимаешь. Он навсегда в моей крови, но я не боюсь этого. –отводя взгляд в сторону, девушка чувствовала, как в горле что-то начало мешать. –Это необъяснимо. Ты нужен мне. Ты во мне. Ты центр. Мэтт. – как же звучало его имя, особенно в такой напряженный момент, когда все струны были натянуты. –Ради этого моменты я не прекращала своё жалкое существование. Ты пришёл, а остальное…-она выдержало паузу. –Ды пошло оно всё…

3. Связь с вами (не ЛС)
442480393
пишите, звоните, рисуйте)

Отредактировано WalesBlood (2012-11-18 18:29:48)

0

51

WalesBlood
Посты очень хорошо написаны, но если таковые у Вас есть, представьте, пожалуйста, одну работу, в которой чуть больше действий. Скажем, более жизненная ситуация)

0

52

на реале давно играла, но там закрыли форум и я не могу скопировать пост х)
вот другой, тут больше действий)

Свернутый текст

You were told to to run away
soaked the place enlight the flame
Pay the price for your betrayal
Your betrayal, Your Betrayal!!

Невыносимо. Невыносимо всё это терпеть. Каждая душевная рана, которая должна была зажить, скрывается и начинает кровоточить. Я знаю, что вот-вот умру от потери крови, и жду своей кончины, но этого не происходит. Всё, что я могу, это лишь чувствовать всё то, что происходит. Я чувствую, как начинаю задыхаться. Я чувствую, как болит рана, от ножа, который в очередной раз вонзили мне в спину. Опять, снова. Он глубоко, он очень глубоко и никто не сможет его вынуть. Он разрывает всё, что так долго срасталось. Он горит адским пламенем, заставляя меня биться в дьявольской агонии.
Никогда не думала, что горе может приносить физическую боль. Такую боль, что аж скручивает, и ты не в силах двигаться, говорить, плакать, дышать. Крик, который должен был уничтожать голосовые связки, глотку, лёгкие, его нет, он растворился в этом диком чувстве, будто в серной кислоте, без остатка. Я давно закрылась в себе. Не выхожу, не хочу. Я чувствую себя несчастной, но от этого мне только лучше. Это ближе для меня, ведь там мне и место, глубоко в себе, в яме, в бездне, за всё, что я себе позволила. Я испытываю предательство на себе, сполна, заслужила. Всё вновь и вновь проходит через меня, и я будто бы вся в дырах от пулемётных пуль пропускаю это. Меня трясет, я чувствую, как жар постепенно сменяет холод и наоборот. Я чувствую, как кровь бежит по каждому капилляру и хочу прервать это. Просто взять клинок и остановить. Искромсать себя так, чтоб даже самого жестокому маньяку стало страшно. Лишь бы разорвать эту чертову связь, которая истощает меня. Жизнь уходит, мысли уходят, чувства уходят, я умираю, но мне не жаль себя, вообще, более того, я жду этого.  Прошло уже много дней, но боль не ослабевает. Каждый день просыпаюсь и я надеюсь, что все это было лишь страшным сном и все на самом деле по-прежнему, но это не сон…
И вот очередное утро, а может и не утро, не знаю. Я не различаю, мне всё равно. Я просыпаюсь в том самом кресле, в котором ещё несколько часов назад изучала подробности рисунка на обоях. Ко мне никто не подходил, я не позволяла. Я никого не хотела видеть, и никто не знал почему. И пусть. Знала я, и от этого страдала. Он предал меня. Тот, ради кого я продала свою душу, будто бы конфету в детском саду. Тот, кто живет во мне, он уходит. Отдаляется. Он становится призраком, который вот-вот пропадёт. Я вспоминаю его взгляд и мне становится больно. Беру нож и разрезаю себе руку, чтобы хоть как-то заглушить то, что творит моё разбитое сердце. Не помогает. Окровавленный нож падает на пол и пачкает старый ковёр. Багровые капли падают на обивку кресла и впитываются туда, оставляя за собой следы. Я вспоминаю его глаза и первую встречу с ними и перестаю дышать. Мне не хочется в это верить, я не могу, он не может… Я умираю, по частичке. Я  ухожу, отпустите же меня. Моя душа, она рвётся ввысь, разрывая горизонт, но я удерживаю её, заставляя томиться в этом ведьмовском котле. Души разрывают моё мышление. Перед глазами всё, что я видеть не хочу. Я чувствую всё это, я ненавижу. Всей душой ненавижу. Я слышу его голос, который эхом проносится в моей голосе. Я помню его слова, я помню его шепот, который горячим дыханием обжигал шею. Он был другим, ну или я видела его другим. Поворачиваю голову и гляжу в окно, я вижу его. Я вижу воспоминания, которые показывают мне мёртвые ведьмы, на зло, они изводят меня, заставляя платить за всё, что сделала. Он далеко. И вроде бы ничего не случилось официально, но это не так. Меня трясет, рвет изнутри, хочу блевать от всей этой боли, чтобы очиститься, но вместо этого сглатываю всё это. Я чувствую запах. Всё здесь было пропитано им…
Отомстить. Мне надо отомстить и уйти. Красиво и гордо. Нет. Не должна. Не должна поддаваться этому отвратительному чувству. Это черное, отвратительное чувство, оно разрушает душу. Злость - плохой советчик. В дом приходит запоздалое раскаяние. Это не просто разглядеть, но всегда есть верный путь, который ты можешь выбрать. Нет. Я вскакиваю и скидываю одеяло на пол. Оно накрывает окровавленный нож. Мне всё равно что будет дальше, ибо я выбрала путь плохого советчика. Меня всё больше и больше трясет, я не понимаю, что я делаю, однако, не схожу с этого пути. Пришло время, которого все так долго ждали. Я разрушу всё, что у меня было, и не посмотрю на то, кому я из-за этого наврежу. Мне больно. Я хочу тебя по-прежнему. Я люблю тебя всё больше и больше. Ты садист, который заставляет меня любить тебя, даже предавая меня. Это мой наркотик и я беру шприц и вкалываю всё больше и больше, не боясь передоза.  Моя душа – это мрак, кромешный, холодный. Я убиваю себя, но перед этим я убью всё, что убивает меня. Нет, не его. Не трону, не позволю себе поступать так, как в этих дешевых мыльных операх. Я поступлю иначе, умнее, но опаснее. Я иду в атаку, я не могу дождаться часа расплаты. И вновь меня охватывает пламя, и я исполняю свой коронный танец, пробираясь сквозь огонь.  Сейчас моя очередь?  Как ты мог убивать меня, не смотря на то, что когда-то я позволила тебе взобраться в моё черное сердце? Смотреть в мои глаза и искать там ответы на все вопросы. Идиотка. Я дура, самая последняя, но не смотря на это я не отказывают от всего того, что было и есть со мной.  Я медленно иду по холодной улице. Я знаю где он, я чувствую. С губ тихо слетает заклинание. И я знаю, что сейчас я у него в голове, я в его сердце. Во мне просыпается всё то зло, которое было присуще мне, то зло, которое я сдерживало. Оно уничтожало всё то, что хоть как-то намекало на белые оттенки. Ненавижу. Ненавижу. Я ненавижу всё.
Поднимаю руку и во всех домах, что окружали меня вылетаю двери. Простите за неудобства, но если вам что-то не нравится, то вы подохните в эту же минуту. На лице кривоватая улыбка. И я поворачиваю голову, чтобы заглянуть туда, куда мне нужно. То, что вижу: убивает во мне возродившуюся уверенность. Мои уши истекают кровью, его голос раздаётся в моей голове. Нельзя. Я беру силу, которая мне не позволена. И плевать. Я медленно иду навстречу, стараясь не смотреть в глаза. Потеряюсь. Пропаду. Часы тикают, мое сердце вырывается из груди, и теперь я плачу, слезы - градом.
- Я знаю ты слушаешь, но слышишь ли ты меня? –дрожащим, но сухим голосом произношу я и смотрю на ту, кого он держал в своих объятьях. Демон. Всё верно. Всё так и должно быть. Она на своём месте, на правильном, а он на своём. Но нет, оно же занято. Навеки. –Пародия. Жалкая, неудачная, ничтожная пародия. –отводя взгляд в сторону произношу я. –Ублюдок. Как ты смеешь говорить такое. – я поднимаю руку, но вспоминаю, что обещала себе не делать этого. Я не могу. Как он мне нужен, Боже, как он мне нужен. –Я лишь желаю тебе хоть раз в жизни посмотреть на мир моими глазами…

Отредактировано WalesBlood (2012-11-18 20:55:05)

+1

53

WalesBlood
Язык потрясный)
Мастер  http://www.10pix.ru/img1/2988/1742207.gif

0

54

1. Имя|Ник
голден
2. Работы (не менее 2х постов, с указанием ролевой, где писался пост.)
любимые отыгрыши:

последниый пост вчерашним числом:

Хэйли Уинслоу

Я просто решила не говорить Питу о новой выходке своего отца. А смысл, подумала я? Я просто-напросто не знаю, что мне надо такого ему сказать, чтобы он легко отнесся к сложившейся ситуации. Я слишком хорошо его знала, чтобы просто сесть напротив, взять его руки в свои и заявить "Милый, мой папа приставит ко мне телохранителя. Он наверняка будет каким-нибудь накачанным верзилой, который только и будет делать, что ходить за мной и поедать мороженое без орешков, потому что они жирные и в масле полно холестерина, но ты не обращай на него внимания, когда мы поедем на вечеринку к твоим друзьям или в наше любимое кафе. Он не будет смотреть, когда мы займемся сексом на следующей неделе, потому что твои родители уежают в Венецию, нет. Беспокоиться не о чем". Он не улыбнется в ответ и не скажет: "Ок, малыш, пусть он живет у тебя в доме, ждет пока ты выйдет из душа, чтобы тебя оттуда никто не похитил. Пусть смотрит как ты спишь, а ты ведь иногда спишь в чем мать родила, только ты одевай ту пижаму, что подарила тебе моя мама на прошлое Рождество. И знаешь, мне так даже будет спокойнее". Мы не поцелуемся и я не уеду с легким сердцем. Скорее он пошлет все чертям и скажет, чтобы я катилась вместе со своим телохранителем куда подальше, хотя я его ведь еще даже в лицо не видела. И имени не слышала. Все, чего меня удостоили сегодня утром это лаконичным звонком с рабочего номера отца:
- Милая, - говорил он так, словно персонаж из какой-нибудь сказки, только не был он таким добродушным дядечкой как казалось бы по этому тону, что меня и насторожило, - Я давно вынашивал эту мысль, и сегодня мне наконец удалось созвониться с мистером Райсом, - О чем он вообще? Как человек военный, отец никогда не умел продумать речи, особенно вступительные, и предпочитал переходить сразу к делу. Судя по его тону и словам, он крайне старался меня подготовить к чему-то, но уже на этих словах я знала, он выпулит новость как из огнемета: четко и без промахов быстро, - Я нанял парня, теперь он будет тебя охранять. Это не обсуждается, так как я уже договорился о вашей встрече, будь добра, не опаздывай, - спохватившись о приказном тоне, он помолчал и со вздохом добавил, - Я все еще переживаю из-за этого, Хэйлз. Ты же знаешь, нам всем тяжело. И у меня нет никакого желания потерять еще и тебя.
Этот человек сумел за пару секунд доклад из рапорта превратить в сентиментальную хреновину, так что я и сказать что не нашла. А весь последующий день мне пришлось вынашивать мысль о том, зачем я ляпнула тогда ту фразу? Что-то вроде "Может ты ко мне еще и дружков своих приставишь, чтобы охраняли". Это было примерно между "Люди умирают, папа" и "Я уже не маленькая девочка". Да, сказал тогда он, приставлю. А я по глупости и не поверила, что он всерьез. Думала, покипятились и забыли, это же дело бытовое. Но у моего отца бытовых дел нет, если он что-то делает, то все на рабочем уровне.
Итак, я сумела бы предугадать реакцию любого человека на то, что если сейчас мы с этим парнем хорошо поговорим, он будет маячить за моей спиной как огромная тень. Подруги бы с глупым смехом орали "Да заткнись! Это же круто!", те девушки, что обычно как-то странно пялились, пялились бы еще больше и шуршали по углам о том, что я строю из себя особенную. На это мне плевать, но я знала реакцию Пита. Я знала отношение к этому отца. Но вся ирония состоялась в том, что я не в курсе, что сама думаю по этому поводу. Я просто вжимаю тормоз перед выезжающим со стоянки автомобилем, мне что-то кричат, эти оскорбления. Как бы сказала моя школьная подруга:" И этими губами ты целуешь свою маму?", но я не скажу. Мои мысли все еще витали где-то между воспоминаниями и реальностью, я пыталась сопоставить все и у меня не получалось. Как обычно. Наверное, поэтому мне говорят, что глаза слишком большие, а взгляд как у безумной, потому что застреваю вечно где-то, словно в мини-кататонии.
Я как могу паркую машину и теперь думаю только о том, что же мне теперь делать? Избавляться от него или пытаться договориться? Может быть, если я включу забавную такую стерву с наращенными ресницами он подумает, что у меня совсем крыша съехала и сам откажется от такой дерьмовенькой работы? Казаться безобразной, истеричкой, избалованной девочкой со  скверным характером? Это я могу, это мы умеем, а надо ли? Меня пугало только одно, что в один день меня заставили решить то, что может повлиять ни на один год моей жизни. А может быть, за меня уже все решили?
Тот парень в форме, это точно он. Отец не мог подобрать кого-то попроще, только те, кто привлекает к себе внимание, только военные. Большой, точно, точно будет забавно смотреться с мороженным, как я и думала. Если он еще и салат заказал, что будет вообще зашибись. Он так смотрит, словно у меня рога выросли, пока я из машины вылезала, и улыбается. А чего он улыбается? Люди, которые приходят на работу, они не улыбаются, а если сейчас все пройдет на "ура"
для кого на "ура"? для чего? зачем?
я стану твоей работой, двадцать четыре часа в сутки. И мне придется сказать Питу об этом. Вот он будет зол. Но он продолжает улыбаться, а я ведь даже имени его не знаю, но как-то не удобно подойти сказать - ты кто?
- Мисс Уинслоу? - "ага", киваю я. Какой-то он слишком восторженный, меня это пугает. Только вопрос накручивается на губах, а он уже аутентифицировал себя. Встал по стойке смирно так быстро, что у меня челюсть отвалилась, - Лейтенант четвертого Тихоокеанского флота ВМС США, Мэттью Райс, - я осматриваю кафе. Те девушки очумело улыбаются, глядя на Мэтта, а я готова заржать в голос прямо сейчас. Не выдержав, я прыснула в ладошку.
- Этой фотографии три года, мой отец меняет из в своем бумажнике только раз в пять лет. Я сомневаюсь, что у него вообще есть бумажник, - наблюдаю, как Мэттью Райс садится рядом, все еще светится изнутри. Я не выдерживаю и снова усмехаюсь, - Ты так больше рядом со мной не делай, ладно? А то смотри, - указываю на девушек дальше по залу, - Они сейчас глаза сломают.
Я внимательно смотрю на Мэтта, можно же мне его уже так назвать, да? и не понимаю, что он вообще здесь делает. Все парни, которые служили под началом моего отца были настолько преданы своему делу, что иногда походили на роботов, думающих только об армии, он работал в основном с некими такими Камикадзе, что с головой окунались в работу. А тут не понять, что он от тебя хочет. Хочет ли он вообще эту работу или это всего лишь воля других людей и он точно так же как я сомневается вообще о том, зачем он сюда пришел. В голове возникает только одна фраза, которую отец повторял, когда не разрешал мне уходить на ночь из дома. Тогда он еще бывал дома. Приказы начальства не обсуждаются. Настолько ли мы оба принужденные?
- Чай черный, - официантке. Взгляд пристальный - невольному собеседнику, - Ну и что ты скажешь? Знаешь, все эти перемены не всегда к лучшему, как ты думаешь? Ты ведь не хочешь отказаться от собственной жизни из-за того, что кто-то тебе заплатит большие деньги за меня? - какая жизнь, Уинслоу, о чем ты говоришь? У него в голове одни кораблики, смотри вон один поплыл, - Послушай, я могу помочь тебе с этим, у отца много связей. Тебе только стоит сказать "нет". Скажи, что я капризная, невыносимая, что ты не сможешь со мной работать, скажи что угодно. Скажи, что я грязно до тебя домогаюсь в конце концов, но тебе же не нужна эта работа.
Я не слышу, что несу. И с чего бы это меня так разнесло на пламенные вдохновленные речи о том, что я не хочу себе телохранителя. Не хочу ведь?

3. Связь с вами (не ЛС)

+1

55

голден
http://fc08.deviantart.net/fs22/f/2007/327/9/a/_heart__revision_by_Mrichston.gif

+1

56

1. Имя|Ник
Ester
2. Работы (не менее 2х постов, с указанием ролевой, где писался пост.)

3. Связь с вами (не ЛС)

+1

57

Ester
:flag:

0

58

1. Имя|Ник
зовите меня Эми, или Роза
кароче как угодно
2. Работы (не менее 2х постов, с указанием ролевой, где писался пост.)
увы
я быстро ушла с обоих ролевых
но кину тем не менее

намбер уан

Господи, и почему даже взрослые, казалось бы, люди могут вести себя как дети. Например, в нашем случае Гаспар Улье всего лишь приехал на выходные к своим родителям, и то уже успел с ними поссориться.
Ладно, если рассказывать полностью историю, то его мама взъелась на него за то, что тот не понял ее «прозрачных и ясных» намеков на то, что она хочет, чтобы они вдвоем съездили в крупный супермаркет. Вот он и начал доказывать, что он за свои 26 лет с небольшим понимать ее буквально с полу-взгляда. Ну, не такой уж он и сообразительный, и не похож он вовсе на Шерлока. Зачем же так на него сразу кричать? Вот они ушел из дома на сегодняшний вечер.
А на улице все эти фанаты, просящие автографов и сфотографироваться. Нет, вы не подумайте, что Гаспар такой весь из себя «звезда», что даже фанатов своих не любит. Просто… ну вот вы хотите, чтобы к вам лезли незнакомые люди, и даже знакомые, когда вы на взводе и можете даже наподдать им даже за невинный вопрос?! Вот и Гаспар – всего лишь человек. Он ведь тоже может злиться, у него тоже бывает плохое настроение, ему тоже иногда хочется побыть одному, так, чтобы ни один человек не знал его, и никому не было до него дела.
Он решил просто погулять на улице. Надев капюшон и натянув на глаза очки, он побрел по уже пустым улицам Парижа.
Париж – город-мечта, в который стремятся все. Улье явно его просто боготворил, хотя постоянное место жительства у него было недалеко за городом, он все равно любит Париж. Просто в том месте, где он сейчас живет не так много домов поблизости, а даже если и есть, то там живут те, кому абсолютно все равно на соседей. Лишь изредка к нему заходит соседка-бабуля, которой нужен сахар-соль-крупа или что-то в том роде. Он любит тишину и спокойствие, а с его профессией такое редко получается.
Вдруг он наткнулся на какой-то бар. Он находился в месте, которое называют подвалом. Внутри явно пахло алкоголем и сигаретами. Такое место как раз подходило под звание «нужное» в данный момент для Гаспара. Он сел за барную стойку и подозвал к себе бармена. Чего-нибудь покрепче. Сегодня был тяжелый день, надо было как-то себя растрясти. Потом если что поедет в гостинице переночует. Водка подойдет?! Гаспар кивнул, и бармен тут же подал ему стопку с крепкой жидкостью.
Внезапно он заметил рядом с собой сидящую блондинку. Она его сразу заинтересовала. Хотя бы потому что одежда у нее был как у шлюхи, а зато макияж как у отъявленной рокерши. Привстав, он присел на табурет поближе к девушке. И зачем же такой красивой девушке такой крепкий напиток как нечто с ромом? Гаспар просто умел разбираться в крепких напитках, посему почти сразу по запаху мог узнать вид алкогольного "снадобья". Тут он случайно уронил свою стопку и содержимое вылилось блондинке на корсет. Неудача. почти пропел парень.

намбер ту
мой любимая ролка

Когда это началось? Год или два назад? Сколько я уже не могу понять, почему ты ошиваешься рядом. Милый, я вовсе не против этого. Честное слово. Сколько мне тебе хочется рассказать. В основном про то, что я вижу, а другие мне говорят, что этого нет. Ведь ты в каком-то роде похож на меня. Кажется, я слышала, что ты музыкант. У тебя приятный голос, он все время меня побуждает к чему-то. Он приятный, хрипловатый слегка – как я люблю.
Прости, я тебя не люблю. Сколько раз я говорила эту фразу? Скольким людям я говорила эту фразу? Наверное, никому. Никто и никогда не приближался ко мне настолько близко, чтобы влюбиться в меня. Да и кто влюбиться в такое существо как я? Я себя начала считать и называть «существом». Я даже перестаю есть. Но эти санитары все равно пихают мне эту еду, зачастую насильно. А я ведь просто хочу стать такой, какой я была когда-то.
Я скучаю по тебе, Абердин. Вернись ко мне. Стоп, я запуталась, я все напутала. Скорее ко мне должен вернуться Майкл. Мой любимый старший брат. А как же мой папа? К черту менеджера – он видит во мне лишь способ заработать.
Самое странное в моем состоянии это то, что я еще могу каким-то образом оставаться нормальной. Пока я не слышу громких звуков, не вижу света, а вижу только темноту, к которой мои глаза уже привыкли, и пока я не увижу нечто вроде замка – пока всего этого нет я вполне вменяемая. Но я в такие моменты избегаю вообще всех людей – такая некая зарождающаяся антропофобия. Точнее не так – я не хочу чтобы они видели меня нормальную. Но даже в такие редкие моменты, я просто сижу и качаюсь из стороны в сторону, взад-вперед, а иногда просто лежу на полу, пока меня не заставят подняться.
Иллюзии. Они все во мне. Каждый день нечто новое. Иногда я вижу неизвестных мне людей. Иногда я вижу Курта – самое лучшее, что я видела. К сожалению, он редко со мной разговаривает, но в основном тихо поет – будто знает, что я взбешусь от громких звуков. Иногда он рассказывает о Фрэнсис – как ее любил. И еще он мне сказал, что его убили. А я ведь так и знала, знала. А никто не верил. Все говорили, что он сам застрелился, что это было самоубийство. Но мне опять никто не верил. Только некоторые.
Это радостное чувство, когда ты видишь то, что тебя радует, а не то, что ужасает. Знаете, иногда, в глубокой темноте, я вижу яркий свет, и одновременно с этим такой ужасный звук, как будто звон в ушах, только в миллиарды раз громче. А потом я резко чувствую невероятное желание спать. Наверное, это Курт усыпляет меня.
Каждый раз, когда я просыпаюсь, я надеюсь проснуться в каком-нибудь убогом отеле Лос-Анджелеса, или в своей комнате в Абердине, да хоть под мостом каким-нибудь. Лишь бы не здесь. Только ни в этом убогом месте, где никто меня не понимает, не верит. они же только делают вид, что мне верят. Они все просто врут. Это, скорее всего, незафиксированный диагноз, или просто его забыли внести в мою карточку.
Покалывание в руке, сердце слегка кольнуло, в голову будто ударили. Сейчас появится он. Кто? Фредди, конечно же. Тот самый Фредди Крюгер. Он редко бывает у меня в гостях. Но все что я помню, что мне бывает очень больно, как, будто кровь из горла льется. Это самое ужасное, что ко мне приходит. Такое чувство, что меня режут по всем частям,… а когда я просыпаюсь, то я цела. Может меня какой-то ангел-хранитель лечит? Доктора ведь на этой не способны. Они только и могут, что высасывать из нас последние соки, как, будто они ястребы, а мы мертвые животные, падаль.
Знаете что мне непонятно? – а куда исчезают все те, кто ко мне приходит? Они прячутся по всевозможным закрытым дверям этого дома с белыми халатами и такими же как я? Или где они вообще? Куда их прячут? Так, спокойно, только не начинай опять кричать и психовать. И не вздумай плакать. Ты же мужик.
Кстати, мне, иногда, очень редко, кажется что я мужчина. Я прямо у себя даже член ищу. А потом мне говорят и утверждают, что я девушка. И потом я некоторое время могу ходить голой по палате своей, пыталась даже по коридорам, но меня быстро уводили обратно и одевали в смирительную рубашку.
Сегодня вроде новый год? Или сочельник? Я любила этот праздник в детстве. Особенно когда брат дарил мне различный «примочки» для гитары. Он знает, что я это люблю. Майкл, вернись. Мои родные, кстати, никогда ко мне не приходили. Помню как-то меня «навещали» двое мужчины. Один помладше, а другой старый. Оба очень худые, и это было в очень странной и непонятной комнате. Они приходили раз, или два – больше я их не видела. Они мне кого-то напоминали, кто-то говорил, что это мои брат и отец. Они на них были похожи, но они не были ими. Мои родственники были веселыми, счастливыми – такими я их запомнила.
Помню наш последний сочельник – я приготовила кушать, брат украшал ёлку, а отец – выбирал нам фильмы. Вдруг меня дернуло в голову, не знаю, как это объяснить. Дернуло и все тут.
Эйфелева башня. Париж. Настолько ненавистный мне Париж. Просто я ненавижу его и все тут. Подбегает Стэн – мне говорил кто-то, что его так зовут. Мы бежим наверх этой башни. Я даже в какой-то момент упираюсь. Но меня жаждет узнать, настолько ли я боюсь высоты, как об этом думаю. Он что-то говорит, но я не слышу. Кажется, он меня тоже не услышал, бы, говори я что-нибудь. Я не говорил. Я только оглядывалась по сторонам. Небо было оранжево-розово-желтое – мое любимое небо. Говорят, что небо голубое. Да, оно бывает таким, но я давно его таким не видела. Иногда через окно в палате-тюрьме я вижу темное небо со звездами, а еще я как-то ночью выловила целых 5 штук звезд. А потом их забрали люди в белом.
А мы уже наверху. Сидим на краю башни. А тут не высоко. Кажется, что я смогу сейчас ступить ногами на землю. Даже тянусь к земле ступнями, но не могу дотянуться. Почти падаю, но удерживаюсь. не отпускай меня. не смей. я не готова умирать.

ролка по голливуду

Знаете, иногда ты можешь себя чувствовать как обычный человек – жить там, и все такое – а иногда ты можешь быть беременна. И вот, знаете ли, беременность не очень веселая пора в жизни любой девушки, женщины уже считай. Конечно, многим везет и у них есть твердое мужское плечо рядом, способное поддержать их, когда накатят «беременные» слезы. Но вот у Эммы такого человека не было.
В принципе она и сама в этом виновата. Да только когда-нибудь кто-нибудь сразу признавала свою вину в какой либо величайшей ошибке за свою жизнь. Да она была беременна, и да – об этом знали все таблоиды. Но тогда когда они об этом узнали, она на самом деле не была беременна. Потом же к ней пришел Крис Эванс, да, тот самый что променял ее на какую-то глупую пустышку всего на одну или даже больше ночей, тот самый Капитан Америка, и тот самый, кто пришел извиняться перед ней. А Эмма ведь сказала ему, что на самом деле не беременна. И в тот момент это было чистейшей правдой.
А потом прошла неделька, она целиком и полностью поняла, что сделала ошибку, уйдя потом до того как Эванс проснется. И тут она осознала, что у нее задержались месячные уже на 3 дня. Не такой большой срок, скажете вы. Но у Стоун никогда месячные не задерживались. Странно ведь, да?! А потом она попросила свою подругу купить ей тест на беременность, дабы папарацци не понапридумывали себе еще чего-нибудь грязного в газеты. И потом – БАХ – она беременна. Но на сей раз по-настоящему.
Паника, слезы, куча мороженого, желания напиться в полную зюзюлю, и полное отсутствие права убивать своего ребенка пьянством уже в первый же день обнаружения его в своем утробе. Потом были разные мелодрамы, в которых, вопреки реальным жизненным ситуациям, все кончалось прекрасно.
На следующее утро она попросила свою подругу купить еще 3 теста, и они тоже показали положительный результат. И вот тут она уже не могла спокойно сидеть дома. Ей надо было увидеть мир вокруг нее, дабы понять, или хотя бы начать думать, что же ей делать со всей этой ситуацией.
Она решила далеко не ходить, а спуститься в кафе, что находилась на первом этаже ее дома, в котором она обитала в одной из квартир. И только когда она заказала два стакана эспрессо подряд, Эмма вспомнила, что некогда сильно любила это место. И все это было из-за Эванса. В ее мыслях он сейчас похоже занял самое почетное место. Даже ее ребенок не мог с ним в этом соревноваться. Боже, я буду паршивой матерью. Если даже сейчас думаю больше о нерадивом отце, нежели о ребенке самом. Она готова была разрыдаться прямо сейчас же. Да и кто бы заметил?! – Она надела свои самые темные очки, благодаря которым, сама тяжело смогла дойти до кофейни. Ну и еще, потому что ее чуть не вырвала по дороге. Это было бы более приятно, если бы ее не рвало остатками мороженого, которое она вчера съела ночью довольно-таки много. Очки были надеты еще и затем, что круги под глазами закрашивать просто не было сил.
Стоун уже почти допила свое кофе – оставалось чуть меньше половины в стакане – как дверь кофейни резко открылась, и туда ворвался какой-то парень, одетый в Капитана Америку. Мужик, ты издеваешься что ли?! У него в руке был пистолет, но Эмма сидела как вкопанная, и лишь хлопала глазами от удивления. Ну, вот она сразу же почувствовала, что этому «Америке» понадобится именно подойти к ней. Логическая цепочка выстраивалась в голове слишком долго, и этот, как Эмма полагала теперь его называть, «психопат, помешанный на Марвелах» подбежал к ней. Он с такой быстрой скоростью и как будто отрепетированностью надел ей на голову мешок, в котором, кстати, пахло порошком, что не могло не удивить Стоун, и закинул ее себе на плечо.
Что-то пробурчав, он понес ее сразу на улицу. Признаться, через мешок свежий воздух проходил не очень хорошо, поэтому она лишь могла так и оставаться в полном ступоре. И не потому что эта была бы пожалуй пока что лучшая тактика, а потому что так само как-то вышло. Она не могла двигаться. И даже было как-то странно, что «психопат, помешанный на Марвелах» не додумался банально завязать ей руки, дабы она не «рыпалась». Кстати, когда тот выходил через дверь она слегка ударилась головой, может и поэтому она не могла совершенно двигаться. А тот ее еще «успокоил» такими божественно спокойными словами: Сиди тихо, а то мне придется тебя убить! Поверь, я смогу это сделать, даже не смотря на твое прекрасное личико! Пожалуй, так, ее еще никто не успокаивал. Она теперь и просто не хотела двигаться.
Вот насмотришься как-нибудь различных ужасов из полицейской хроники, а потом ведь даже, и отбиться от похитителя не сможешь. Будешь банально бояться его реакции. Нет, Стоун конечно проходила там разные  курсы по самообороне, но в такой вот критической ситуации, просто забыла все методы и ходы, чему ее учили.
Пока он вез ее, она передумала уже много о чем. Во-первых, она не могла не протянуть цепочку между этим «психопатом, помешанным на Марвелах» и Эвансом. Он, в смысле Крис, либо нанял этого парня украсть ее, либо сам является этим киднепером, а может этот парень просто узнал об их разрыве и решил отомстить Стоун, за то, что та кинула Эванса. В любом раскладе она понятия не имела, что с ней будет дальше. Она могла бы почти с легкостью с заднего сидения вывести водителя из равновесия, или отключить его как-нибудь. Но, увы, не было той физически нужной подготовки.  Ну, вот и за какие это грехи мне предстало пройти через это? Нет, лучше мне список представьте. Обычно она могла бы рассмеяться в такой ситуации, хотя бы потому, что такое ей только снилось, и, причем в основном она обезоруживала своего похитителя. Да и то, потом у них был жаркий секс, в котором она была сверху. Но тут, что-то ей подсказывало, что такой концовки не будет.  Хотя она сейчас была в абсолютном неведении о концовке истории. Сны то ее были слишком предсказуемыми.
Тут, кажется, они остановились. И Стоун была уверена, что не на светофор. Хотя бы из-за довольно громкого хлопка дверью. Ну, у меня же так барабанные перепонки лопнут. Не издевайтесь, а!  Эта фраза была слишком неуместной, и немного смешной.
Ей ведь становилось на сей раз и правда страшно. Нет, ну а вдруг она сегодня живет последний день. А ее ребенок ведь даже еще не родился. Ее могло вот-вот разорвать от слез. Гормоны там, и все такое, да и сама ситуация не излучала чего-то приятного и радостного.
Протяни свою руку и возьмись за мою . Опять же, девушка совершенно была в ступоре от этой фразы. Первая причина – спокойствие, с которым была произнесены слова. Вторая – голос был до боли знакомым. Третья – к несчастью, она не могла вспомнить, откуда ей помниться этот голос. Четвертая – она чувствовала себя слишком глупой, от того, что тормозила со своими действиями. Но только на сей раз план спасения созрел в ее голове немного быстрее предыдущего, в кофейне.
Сколько мужества ей хватило, чтобы выпрыгнуть из машины и ударить по… хмм… «достоинству» ее похитителя она и понятия не имела малейшего. Ей бы стоило приготовиться бежать, но тут ее рот раскрылся в немом ужасе. Рядом с «капитаном Америкой» стоял Человек-Паук. А вот это уже слишком странно, - сказала Стоун, показывая пальцем на парня в сине-красном трико.

немного пейринга
доктор/эми

Сколько всего разного можно испытывать людям, когда они рядом с Доктором? Страх, адреналин, желание рваться в бой, и даже ту самую симпатию, что сейчас, кажется, начинает увеличиваться в моем сердце. Я знала, что у него были спутники до меня, и я уверена сто процентов, что большинство из них были девушками, и явно испытывали такие же чувства как и я сейчас. Это могло бы быть слишком странным, но с Доктором грань нормального и слишком странного очень тонкая – ее ты едва заметишь.
Я даже не знаю, насколько нормальной и правильной была ситуация, в которой мы оба оказались буквально в ловушке. А почему буквально – мы и есть в ловушке. Я оказалась в ловушке собственных чувств, которые просто не могу не проявлять. А Доктор? – с ним ты никогда не будешь уверена, я себе так говорила всегда.
Казалось бы одна фраза, слегка подправленная фамилия, а во мне она рождает столько надежды, радости и желания, обращенных к Доктору: - Я люблю тебя Эми П…Смит. Он ведь явно хотела назвать мою настоящую фамилию. Но вот вопрос – он хотел ее сказать, потому что в голове произносил эту фразу множество раз и это было с непривычки, или же он просто привык называть меня не иначе как Эми Понд? В принципе сейчас мне было почти все равно. Рано или поздно, когда мы останемся по настоящему вдвоем, я заставлю его раскрыть мне полностью правду, и пока не добьюсь чистой и искренней правды, я не смогу успокоиться. Да, вот такая вот я Эми «Смит» - упрямее меня, кажется, никого нет на этом свете. Наверняка, даже Доктор не бывает таким «ослом». Ослом не в смысле глупым или что-то вроде, а упрямым.
Я никогда не знала, насколько можно верить Доктору, моему Джону Смиту. Ведь даже он сам когда-то говорил «Доктор всегда врет». Эта фраза звучит так «классично» и не очень правдиво, что начинаешь чувствовать во всем этом подвох. В принципе я-то как раз это и почувствовала. Все это было слишком похоже на что-то другое.
Его пальцы так аккуратно перебирали мои волосы. И в этом действии было столько нежности, доброты и любви, что я невольно начала думать, будто его слова, сказанные ранее, являются на самом деле правдой.
- А знаешь что, ты явно устала тут дома, давай сделаю приятно, - сказал Доктор. А потом его действия стали такими быстрыми, что я едва успевала осмыслить, что я вообще сейчас собираюсь сделать. Доктор меня слегка приподнял и снял мою футболку. Я  смотрела в его добрые глаза, которые сейчас с таким любопытством изучали мое тело, и я почувствовала себя немного неловко.
Мужская близость для меня не впервые, но с Доктором. Просто эта грань друзей и возлюбленных – мы ее очень быстро перескочили, причем вынужденно. Я предполагала, что так или иначе будет неловко. По крайней мере, для меня. У Доктора до меня явно было много женщин, тем более в его-то возрасте. У меня же до Доктора было всего около двух парней, и с обоими была физическая близость.
Но вот я лежу перед Доктором почти полностью обнаженная, и чувствую как мурашки, так и ползут по оголенным частям моего тела. А когда Доктор настолько театрально отвернулся, словно ему было и правда неловко от такой «красоты», я не удержалась и рассмеялась. Ну, когда он хочет, он может быть очень милым.
А потом он соскочил с дивана, оставив меня одну. Я даже начала бояться, что он убежит от меня в ТАРДИС, оставив на этой планете одну. Но потом я почувствовала, как он присела на меня, чуть ниже моих ягодиц. В моей голове тут же промелькнула мысль о массаже и о том, что мне сейчас он и правда не помешал бы. Массажи это всегда хорошо, особенно, когда они тебе нужны больше всего.
Легкий шлепок по ее пятой точке и приятное замечание от мужа – не шевелись, я сделаю тебе массаж, просто расслабься и лежи. А потом начало происходить то, отчего я просто не могла не засмеяться. Я конечно понимаю, это женский лифчик и все такое, но как, объясните мне, КАК человек, почти человек, который спасает целые расы от вымирания или истребления не может расстегнуть его? Я этого просто решительно не понимала. И у него же вроде явно было опыта больше чем у меня. Не то что бы мне когда либо приходилось снимать женский лиф. Я имела в виду опыт с мужчинами.
Вот наконец ненужная, по мнению Доктора, часть моего гардероба была устранена, ему предстояло увидеть мою спину целиком. Он аккуратно провел рукой по моей спине – бабочки вновь начали бешено летать у меня где-то в районе живота.  Его рука была холодная, в сравнении с моей спиной.
А потом начался поистине прекрасный массаж. У меня даже появилось мнение о то, что Доктор когда-то кончал специальные курсы по массажу. От удовольствия мои глаза сами собой закрываются, и я словно уже почти во сне. В таком легком, несбыточном сне. Ведь и правда, если бы ТАРДИС нас с Доктором сюда не принесла, мы бы никогда в своих действиях не зашли настолько далеко. Мы ведь своими действиями пока что идем как «исследователи». Все этой системы, которая установлена на этой планете. И вообще, что тут такого? Что одни существа снимают, как другие занимаются сексом, возможно, убивают друг друга или что-нибудь еще? Для нас с Доктором это шанс расслабиться. Для меня – поддаться искушению, которое я слишком долго держала внутри.
А потом лишь легкое передвижение Доктора, и вот он полностью телом лежит на мне, но каким-то образом держась за спину дивана так, чтобы мне не было тяжело его держать на себе. И тут его руки скользят вниз, точнее ближе к моей груди. Никогда не думала, что Доктор решится такое сделать. Но это было вполне логично… по сценарию. Мы ведь «счастливая семейная пара». Девушка-человек и путешественник во времени – что же может из этого выйти.
Его руки так умело обращаются с моими… грудями, что я даже издаю легкий стон. Это слишком меня начинает возбуждать. Я переворачиваюсь к нему лицом, давая шанс увидеть мою грудь «во всей своей красе», и впиваюсь в его губы поцелуем. Мои руки жадно блуждают по его спине, изредка их царапая. Ноги закидываю ему за спину. Так, если он захочет переместиться из гостиной, хотя бы в спальню, у меня не буду ноги свисать.
Отрываюсь на секунду от его губ, дабы набрать в легкие побольше воздуха и чтобы произнести лишь единственную фразу, которая не скажет ничего о том, поверила ли я в его фразу о том, что он меня любит: Ты прекрасен. Вот так-то. Я ему все-таки не должна на слова верить. А пока у меня есть шанс, можно ведь, и забыть на некоторое время кто мы и где мы находимся. Можно ведь просто насладиться тем, что у нас, я надеюсь-таки, произойдет.

3. Связь с вами (не ЛС)

+1

59

dr_who
http://fc08.deviantart.net/fs22/f/2007/327/9/a/_heart__revision_by_Mrichston.gif

+1

60

1. Имя|Ник
soufle, oswald, 'MALINA | Ольга
2. Работы (не менее 2х постов, с указанием ролевой, где писался пост.)
VERI IN FABULUS (ролевая закрылась)

1

Сюжет ролевой схож с сериалом Once Upon a Time. Т.е. герои сказок перенеслись в наш мир, превратившись в людей. Пост от лица Мышки-Сони (Алиса в стране чудес), девушку зовут София Дормаус.

Соня суетится у себя дома, готовится к очередному приходу Шляпника и Безумного Зайца - готовить чай и печение - ее обязанность в их безумной троице. Когда сумасшедшие друзья наконец появляются, они оказываются не одни - с ними появляется невероятно красивая девушка с рыжими волосами, оказавшаяся Белым Кроликом. Шляпник и Заяц уговаривают Соню рассказать одну из своих историй, так любимых всеми в округе. Все знают - Соня сумасшедшая, но самая лучшая сказочница не только на весь Зачарованный Лес, но и на весь человеческий мир.

http://25.media.tumblr.com/ce472a10f38745f450d80421b1c3bd03/tumblr_mfcc0yTwRl1qm22yyo6_250.gif

http://24.media.tumblr.com/tumblr_m90t77p2rC1qdx5sqo6_250.gif

Был дождливый вечер 18 ноября. Шляпник и Заяц должны были прийти с минуты на минуту, и Соня уже расставила чашки на столе и достала из духовки поднос с печеньем. Когда девушка наклонилась, волосы упали ей на глаза и она сдула их привычным движением. Когда Софья выпрямилась, в носу блеснуло серебряное колечко. Шляпник (когда она надевала колечко) всегда говорил, что она перестает быть мышкой  в его глазах и становится коровой. Соня обижалась и подливала всем чаю. Разложив печенье по трем блюдечкам и расставив их на столе возле чашек, девушка ссыпала оставшееся печенье в вазочку; Соня занялась чаем. Как раз в этот момент в дверь постучали, и раздался раздраженный голос Шляпника, который крайне громко сообщал всем, что он до нитки промок. Софья бросилась отворять дверь. Она привычно присела, чтобы Кролик, который, как обычно, бросил свой рюкзак внутрь дома, не попал в нее. Когда Мышка выпрямилась, она улыбнулась гостям и изумленно застыла. Гостей было не двое, как обычно, с ними была еще и девушка, волосы которой были настолько рыжими, что, казалось, она - маленькое солнышко, которое привели с собой участники чаепития.
- Не стой, не стой, дай пройти, противная! - визгливо приказал Шляпник. Соня подчинилась. - Ну, что ты пялишься на нее, как на девятое чудо света? Или сколько их там, этих чудес?..
Он еще что-то бурчал себе под нос, а Соня приветливо улыбнулась рыжеволосой девушке и пригласила ее в дом:
- Проходи, кто бы ты ни была, будем пить чай!
- Кто бы ты ни была, - передразнил Заяц и прошел в дом вслед за рыжеволосой.
Шляпник и Заяц, как обычно, не церемонясь, прошлепали в кухню прямо в мокрых пальто и схватили из вазочки по печенью. Рыжая проводила их удивленным взглядом и злобно произнесла:
- А вас раздеваться никто не учил?
Это был первый раз, когда Соня услышала голос Амелии. Да-да, новую знакомую звали  Амелия, и она не отказалась от предложения присесть и выпить чаю. Пока пристыженные Амелией  "постоянные посетители" приводили себя в порядок, Соня побежала на кухню ставить дополнительную чашку и блюдце. Амелия пошла за ней. Пока Мышка металась по кухне, рыжеволосая разглядывала ловец снов с крошечной деревянной фигуркой совы, что висела на окне.
- Откуда у тебя такая прелесть? - поинтересовалась Амелия. Софья обернулась и расплылась в довольной улыбке.
- Я сейчас расскажу! Вот, наливаю чай, присаживайся! - Соня разлила чай и уселась рядом с Амелией и начала рассказ.
- Однажды ночью мне не спалось. Я сидела на кровать и смотрела на луну, что заливала мою комнату своим светом точно так же, как моя мама поливала мне блины сгущенкой. В руках у меня свернулась малышка Чарли, тогда она была еще совсем крошкой, крошечным котенком. Так вот, я сидела на кровати и думала о том, что сейчас было бы совсем неплохо поесть тех самых блинов… - Соня засмеялась.  - Ну, безусловно, я думала совсем даже и не об этом. Я думала о сне, который накануне приснился мне. Он был прекрасен, как прекрасен только что распустившийся цветок. Я помнила ощущение незабываемого полета и счастья, что дарил мне сон... Но вот беда - этот сон я забыла. Я так горевала, что даже поплакала немножко. Но долго плакать мне не пришлось. В мое окно кто-то поскребся. Не постучал, а именно поскребся. Надо сказать, я жутко не люблю, когда ко мне в окна скребутся всякие! Они скребутся, им весело, а представьте, каково мне! Так вот, мне пришлось встать и открыть окно, чтобы они больше не скреблись. Я даже прихватила со стола тяжелую книгу, чтобы обороняться от скребунов.
Соня перевела дыхание.
- А кто такие скребуны?  - спросила Амелия.
- Как кто? - искренне изумилась Соня.  - Те, кто скребется в окна, конечно же! Так вот, встаю я, открываю окно, даже книгу занесла, чтобы отбиваться от этих противных существ, а на откосе сидит вовсе даже и не скребун!  А маленькая птичка, которая что-то держала во рту. Она была крайне невоспитанная птичка, должна я сказать - влетела ко мне в комнату, не дождавшись пока ее пригласят. Но я простила ее, когда она меня спасла!
- Спасла? - непонимающе переспросила Амелия.
- Ну да, спасла, она помогла мне поймать потерянный сон! И поймать много других. Мы с ней сделали этот ловец снов и поймали сон. Мы гонялись за ним почти три часа! А он все время убегал.., я уж думала, он не вернется.
Соня вздохнула и посмотрела на Амелию, которая держала в руках чашку чая, но так ни разу и не отпила из нее. Соня забеспокоилась:
- С чаем что-то не так?
Амелия улыбнулась и покачала головой. Соня просияла.

Doctor Who; Aeternitas
aeternitas.rusff.r

2

Гулять по холодному Лондону - что может быть прекрасней? Тяжелый, вязкий, как кисель туман висит в воздухе и кажется, что небо начинается в нескольких метрах над землей. Крыши домов исчезают в этом всепожирающем тумане, как будто дома лишь призраки, порожденные туманом.
Освин Освальд, девушка, которой некуда было идти и которая не знала, что ей делать, бесцельно слонялась по городу. У нее не было никого, с кем бы она могла посмеяться, кого могла бы обнять... У нее был туманный Лондон и полторы сотни фунтов в кармане, которые она могла потратить сегодня вечером на бессмысленные безделушки. Чем она, собственно, и занималась. Девушка шла, засунув одну руку в карман темно-синего драпового осеннего пальто, а в другой держала стакан с кофе. Стакан был очень теплый и приятно грел озябшие пальцы, а запах кофе, казалось, разливался по всему Лондону и мягко окутывал, заворачивал в одеяло пряного вкуса.
Освин глубоко вдохнула влажный воздух и задумчиво огляделась по сторонам. Глотнув из стакана крепкий кофе, девушка направилась вглубь города, в темные переулки и мрачные улочки. В голове играла душевная песенка и Освин стала под нос напевать ее.
And I m pretty sure that you know
That not much has changed since then

Редкие прохожие оглядывались на нее, как на сумасшедшую, но Освальд было все равно. Ей было хорошо в этом туманном городе, который поедал людей, проглатывал их в своем влажном тумане и внезапно выплевывал их в ярких пятнах света фонарей. К ногам Освин из воздуха вынырнул рыжий кот и довольно заурчал, когда девушка погладила животное. Кот зевнул и вновь скрылся в темноте.
Освин мирно продолжила путь, как ее привлек странный полувздох-полустон, донесшийся с противоположного края переулка. На ум сразу пришли мысли о коварный существах из мрака, прикрывающихся маской беспомощности, а на самом деле стремящихся украсть твою душу. Вонзить в тебя когти и вырвать ее с кровью и плотью. Но Освальд не видела в опасности ничего плохого и направилась к источнику звука. Им оказалась миловидная девушка, которая прислонилась к стене и морщилась от боли.
- Простите, Вы мне не поможете? Кажется, я подвернула лодыжку.
Освин улыбнулась и подошла ближе.
- Кажется, тебе нужен Доктор?

Middletown: поверить и умереть.
http://middletownghosts.rusff.me/

3

Есть события от которых не убежать, не скрыться. От них не спрячешься под кроватью и от них не защитит брат. Они просто случаются. Как когда-то сказал очень хороший человек: "Здесь всем правит Вселенная. А ей глубоко пофиг на ваши чувства".
Сегодняшний день обещал каждую свою минуту и каждый шаг сделать именно таким. Эмилия проснулась рано утром с твердым намерением не идти на работу, а отправить туда любимого братишку. Так не удалось же - успел слинять, зато оставил в духовке горячую яичницу и свежий крепкий кофе. То что надо. Настроение начинало улучшаться.
Эми держала на весу свою прозрачную кружку и осторожно наливала в нее кофе. На кружке была полоска, отмечавшая 250 мл. Эми пила ровно 250 мл кофе по утрам. Выпьешь больше или меньше - все пойдет наперекосяк. Рука чуть подрагивала и в кружке расходились радиальные волны. Хох, братишка любит говорить эти слова: радиальные волны. Он у нас умняжка. Вдруг Эмилия вздрогнула. Ее рука разжалась, кружка медленно переворачиваясь в воздухе, рухнула на пол. На мгновение замерев, она выплеснула из себя напиток и разлетелась на мелкие осколки. А Эми все еще дрожала и вовсе не от шока от разбившейся любимой чашки и разлитого кофе. Она дрожала от вопля, что прозвучал в ее голове. Отголоски его, содержавшего лишь ее имя, до сих пор звучали в голове Эмилии. Будто в трансе девушка развернулась, уткнувшись в кухонную стену с заметками.
Дормаус-Лайн, 7 - 18:45 - аккуратная запись, которой здесь раньше не было. И это сделали не Эми или ее брат.
Эми промахивалась мимо кнопок, когда звонила Грейс. Ее голос дрожал, когда она говорила о вопле. Она плакала, когда думала о том, куда им волей-неволей придется отправиться.
Она надеялась, что не появится там больше никогда. Она выросла и в детстве жила там, но дом пустует уже 7 лет.. ей нечего делать там. У нее новая семья, бизнес. Не нужно вспоминать о прошлом. Но помните, мы говорили, что Вселенной плевать?
Так вот.
Вселенной плевать.
Эми поплелась на кухню. Яичница остыла, записка, оставленная братом, размокла, чернила потекли. Кофе. Везде. На столе, на полу, стульях, на ее футболке и легинсах.
Точно так же, как и кровь тогда, 7 лет назад.
Нет. Нельзя вспоминать прошлое, мы решили не вспоминать.
Но на ум приходили лишь сравнения с кровью бедной Алисии тогда. Ее хрупкое тельце и тонкий вопль:
- Эмилия!
Но Эми тогда не знала что делать. А девочка стояла и из ее рта текла кровь. На пол, на стулья, на легинсы и футболку Эми. Крови было очень много, слишком, слишком много...
Помнится, братишка потратил тогда немало времени на то, чтобы избавить Эмилию от кошмаров. Он пел ей песни и клал спать рядом с собой. Заворачивал в одеяло и крепко обнимал. Этого никогда не делали родители Эми.
А еще они тогда обвинили во всем Эмилию. Они уехали и бросили четырнадцатилетнюю девочку наедине со своими кошмарами в огромной доме.
Все, что ее спасло - присутствие брата, успокоительные объятия и кофе. И никого не волнует, что не кровный ей брат, но он лучше, чем кто-либо заботился о ней, так что он брат. Лучший брат.
Эмилия моргнула. Ее носки окончательно намокли и стали отвратительного светло-коричнево-серого цвета. Всхлипнув, Эми побежала в ванную, на ходу срывая с себя одежду, пропитавшуюся кофе. Залезла под душ и заплакала. Тоненький голосок в ее голове прошептал: "Les fantômes du passé.. Ты встретишь свое прошлое сегодня!.."

3. Связь с вами (не ЛС)
http://vk.com/itskova
SKYPE: olya.air

0


Вы здесь » БONAP ART » ГЛАВНЫЙ АРХИВ » анкета на мастера письма


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно